Совы вливаются в журавлиную стаю
Весной, наблюдая как улицы тают.
Тают дороги, в их трещины лезут
Космы с голов, окунутых в бездну.
Я - барьер с открытой верхней форточкой.
Интерьер помыт был порошком и водочкой.
Ощущения тепла без жжения в горле.
Не помню в жизни, чтоб меня так пёрло.
Хотя язык горит - это не от веществ,
Его будоражит не нехватка средств.
Миросплетение в сотне подсушенных мышц
У языка огония, но его не слыш-
Но! Здесь. Не нужно! Лишних. Громких! Слов.
Я сам выкапывал себе свой собственный могильный ров.
Смотрел на смерть сквозь призму ненормальных снов.
Уверен не совсем, что ум остался мой здоров.
Мною движет источник нескончаемых сил
Попросить Мефистофиля, чтоб меня простил
Бог, много видел и немало стерпел он.
Прекратите очерчивать мою душу мелом.
Хочу жить для других, а не истираться.
И путь позволяю себе выбирать сам.
Мечта всегда наравне с главной целью.
В мои длинные пряди ты вплетаешь перья.
Мы готовимся прогнуть этот безумный мир.
Множится влиянье - почкование гидр.
Ты не одна, и мы поднимемся с колен разбитых
И как никто пусть мы узнаем, что есть fatum vita.
Ведь нас признают после понимания себя.
Мы так ничтожны без опоры... Да это я любя.