Падает
невообразимо прекрасный,
холодный и белый,
а я не в порядке,
И как бы наутро
не видно, не слышно,
и думать нельзя,
но хочу шевелиться.
Закрыты заборы, колодцы и грядки,
Уже не напиться,
потом не зарыться,
но в мире порядки,
Вокруг шевеленья, вокруг шебуршится,
И кольца сжимают небо.
А он все идет,
холодный и белый,
и в ракурсе —
несказанно прекрасный,
А я не в порядке.
Я помню, вчера
или, может, сегодня
чего-то хотел и за чем-то погнался.
Закрыты ворота, и ржавы засовы.
Не там повернул? и не там оказался?
Помчался, старался, признался, остался...
И вот я стою. Пролетают года. Цветы раскрываются, дальние страны
Летят мимо. Не повернуться туда. Я просто стою и вдыхаю бензин,
Который убьет города.
Нет-нет, я лежу. А он — белый — ложится,
Он образ земли закрывает усталой.
Потом ничего не случится.
Так лучше, пожалуй.