Крик и плач на улицах раздался,
Деревянный город стал гореть:
Чёрный дым над крышами поднялся,
Как огромный смерч, несущий смерть.
Матери с безумными глазами,
Злые от бессилья старики,
Девушки с безмолвными слезами, -
Все бежали в сторону реки...
О река! К твоим прозрачным струям,
Сколько раз, такою же порой,
Приходила, споря и ликуя,
Молодёжь - шумливою гурьбой.
Над тобою - птицею чудесной -
В высоту свободной синевы
Поднималась, разгораясь, песня -
Песня жизни, дружбы и любви...
Густо и надрывно автоматы,
Заглушая панику и вой,
Обагряя кровью её скаты,
Злобно застучали над рекой.
Поливая луг из пулёмёта,
В мозг вонзался леденящий звук,
"Мессершмит! на бреющем полёте
Описал свой смертоносный круг.
Юноша, в крови, у старой ивы,
Поднял к небу, словно красный флаг,
Вскинутый в отчаянном порыве,
Сжатый окровавленный кулак.
Судорожно-дерзко - из-за хаты,
На краю обрыва, у ручья -
Кто-то встретил грудью автоматы
Залпом из двухствольного ружья.
За рекою, у лесной опушки, -
Прорываясь с боем по ночам, -
В ясный день заговорили пушки,
Преградив дорогу палачам.
Горстка смельчаков - а не бригада -
Развернулась солнечной дугой.
До темна гремела канонада,
Полыхал в лесу неравный бой.
Ночью смолкли гулкие раскаты,
Потемнел над лесом небосвод:
Пали неизвестные солдаты,
Заслонив собою свой народ...
Там стоит сегодня у дороги -
Как бессменный, вечный часовой,
В сорок первом вставший по тревоге -
Обелиск с пылающей звездой...
В чащу леса, под покровом ночи,
Шёл народ, смиряя боль от ран,
И пылали ненавистью очи,
Озаряя тропы партизан...