Милый Господи, я согрешила.
По триста двадцатому кругу
и сорок одной статье.
И вовсе не потому, что я так решила,
просто в мешке не удержишь шила…
Мне бы его поменять на мыло,
но ходят бесперебойно часы от Картье.
Сколько ещё на троих осталось нам?
Вечная геометрия многоугольников
портит моно-этический божий план.
Я для себя и старуха-процентщица,
и Раскольников,
хрупкая Сонечка, и скорая по правам.
Милый Господи, так не годится!
Мне уже не пятнадцать, а я не могу уснуть
без обещаний о том, что не выпьет ртуть
тот, с кем сойдутся когда-нибудь
под сахалинским небом, где щур гнездится,
наши дороги, тревоги, святой Грааль,
верхний уток Фудзиямы, славянский жмых.
Страх не в опасности, как уверял Стендаль, -
он в голове у нас. Как же бывает жаль,
что иногда для гармонии мало двоих.