* * *
Мой старый друг, мой Вечный Похититель,
На крыльях сна унес меня с собой,
Выходит из тумана прародитель,
Кричу ему: "Похоже что живой!"
И потекла беседа с ним ручьем,
Как в давние года в далеком детстве....
Я понял - смерть это не вечный сон,
А просто перезд в другое место.
Но почему-то все пошло не так:
Вновь непроглядный лес перед глазами.
И дед уходит, растворяясь весь
В каком-то бледно-розовом тумане.
Я долго выдирал из грив коней
Сухой репей на пустыре безплодном.
И тек вокруг болотистый ручей
Заместо райских сказочных угодий.
И как погнал коней над пропастью кнутом я,
А кони вязли, обливаясь потом...
Я был уже почти на свете том,
Когда узрел заветные ворота!
Глухо каркали в небе оромные черные птицы
Над оградою топкой в заросшие эти сады.
И Апостол-старик словно каторжник с тачкой сгорбился,
Словно требовал пошлину выдать ему за труды.
Я хотел перед ним облегчить по возможности душу,
Только Петр-старик как-то пальцами странно заскреб:
Не хотите ль винца, не хотите ли дозу морфуши? -
Или ваши пожитки пока что сложить в гардероб?
Из заоблачных вышек как дышла
Пулеметы прошили песок.
Из ворот заключенные вышли
Добывать дивный яблочный сок.
Ад и рай надоели до рвоты.
Стестоскоп. Сердце снова стучит.
- "Да, тяжелая нынче суббота!"
Совещаются рядом врачи.