Сгустились сумерки.
Мрак движется неспешно.
Не вдруг всё скроется
в осенней тьме кромешной
под струны звёзд
он не спешит.
И бледная луна
на облачном просторе
слегка видна,
то вовсе не видна.
День чашу суеты
не всю испил до дна.
Румянец потеряв,
он до зари до новой,
себя считая мировой основой,
уверенный в себе,
презрительно глядит на ночь.
Она, по неуступности, не прочь
поспорить ,что есть силы,
пободаться,
но есть закон
и велено смиряться.
Уходит день...
С собою суету сует
уносит до утра
в теченье лет.
И ночь глядит
безжалостно во след
круг замыкая.