Сергей Минин: "Как потребует, в странной печали тревожась, душа..."
Попросили рассказать о свердловском барде Сергее Минине. Охотно - решил сначала, а потом подумал - а что я о нём, собственно, знаю? Мы познакомились за год с небольшим до его гибели, стремительно сблизились, я по молодости думал, что мы друзья, но сейчас я понимаю - мы были собутыльниками. Мой организм, впрочем, выдержал, а Сергей уже был в полной власти алкоголя...
Ни до, ни после я не встречал человека в таком поразительном разладе с самим собой, с таким кричащим противоречием между внутренним миром и повседневной жизнью. С ним не разговаривала его одиннадцатилетняя дочь, он мучился этим разрывом, а сделать ничего не мог... Он писал удивительные, прозрачные, воздушные песни, большая часть которых ныне утрачена, хотя, может, что-то и сохранилось в записях у кого-то из тагильчан. Но сольных концертов у него не было, его никто не приглашал, и он пел на региональных конкурсах КСП и в кругу друзей.
Он писал легко, почти не записывая на бумагу, разве что на обрывок, валявшийся потом среди рюмок и объедков на столе, за которым он проводил большую часть своей жизни, во всяком случае заключительного её года, когда он уже пил почти беспрерывно. Он блестяще владел гитарой, текст и мелодию сочинял одновременно, и настоящая его жизнь была в его песнях. Он очень необычно чувствовал слово - вместо "глубина" мог написать "глубота", так ему казалось выразительнее. Его друг, бард Геннадий Перевалов, ушедший из жизни три года назад, любил исполнять мининскую песню "Пока рука ещё сильна поднять бокал вина...", но сам-то Минин пел "подъять фиал вина" - древний стеклянный сосуд "фиал" с устаревшим "подъять" ему казались явно уместнее в застольной песне, чем прозаическое "поднять бокал".
Он был очень радушный и доброжелательный, и страшно обидчивый и ранимый; сейчас я понимаю, что он был одним из луферовских чудаков, совсем не приспособленных к нашему нижнему миру...
Я приехал в Нижний Тагил в апреле 82-го по распределению после Менделеевки и долго был не в своей тарелке. Мне, московскому студенту, заядлому КСПшнику, не пропускавшему ни одного слёта и внезапно назначенному начальником смены большого химического завода, было непривычно и тоскливо в незнакомой и чужой для меня рабочей среде. И когда в январе 83-го я увидел объявление о конкурсе КСП, я бросился в ДК, как за спасением. Не мог дождаться окончания и устремился за кулисы...
Завсегдатаи местного клуба приняли меня прохладно - я был намного младше большинства из них, и никак не мог претендовать на роль своего в устоявшейся компании. А претендовать хотелось, и это вызывало раздражение. А Минин вдруг всё понял, и с ходу пригласил меня на свой день рождения. Я принёс к нему на вечеринку свою штормовку, испещрённую эмблемами слётов, я очень хотел показать, что я свой, но вызвал лишь очередное пожимание плечами - чего, мол, хочет от нас этот мальчик? А Сергей вдруг пригласил меня на общее мероприятие на горе Белой, к явному неудовольствию завсегдатаев. Я по сей день благодарен Минину за это приглашение - там я познакомился со своей женой, с которой вместе уже четверть века.
Но меня так и не приняли в компанию, да я и не жалею об этом, чужими ведь можно быть, даже если поёшь одни песни. После смерти Минина я сохранил приятельские отношения только с Витей Столбовым, тоже уже покойным, председателем и вдохновителем местного КСП. И записку Столбова я обнаружил на вахте своего общежития, когда вернулся поздно ночью после смены в начале мая 84-го. Записка гласила: "Проспали мы Серёгу. Минин повесился".
Ему не жилось в этом мире, он был там, где витал его воздушный шар, купленный на накопленные надежды и накачанный Сергей Минин.
Песня о воздушном шаре.
Как потребует, в странной печали тревожась, душа,
Ничего на обжитой Земле уже встретить не чая -
Я надежд накоплю и воздушный куплю себе шар.
И сомненьем его накачаю, когда заскучаю.
А корзину сплету из былых обещаний тебе -
Я их много давал, торопливо и неосторожно...
Авантюра - ты скажешь, - ну что же, я верен себе -
Даже лучше, когда под ногами не очень надёжно.
Просто необходимо порою витать в небесах,
Пусть, смеясь, у виска крутит пальцем какой-то разиня.
Мол, давно уже моль переела твои паруса,
И воздушных шаров не купить ни в одном магазине...
Просто лучше, пожалуй, карабкаться вверх по скале,
Чем загар получать покорителем собственной крыши -
Сверху многое видится лучше, чем есть на Земле.
Знать, недаром мечтатели в мыслях витали повыше.
Просто надо подняться хоть раз над собой и людьми,
Разрубить, как причальный канат слишком тяжкие узы,
Чтобы вниз посмотреть с высоты невозможной любви
На уютный мирок мелкой жизни и пёстрых иллюзий...
И смеяться, и петь, к восходящему солнцу спеша,
И баласт мёртвых истин куда-нибудь ниже забросить,
Пока спорит душа и плывёт над Землёю мой шар,
Где созрели вопросы, как зёрна грядущих колосьев.
1983
***
Эту статью я нашёл в яндексе,случайно.Человека,кто её написал,я не знаю.Он не представился.
***
С Сергеем я познакомился в пассажирском поезде Свердловск-Нижневартовск, в феврале, в 1982 году.Подружились.Обменивались песнями.Много говорили о смысле "бытия". В течении 1982г. встречались часто. Сергей,конечно был большим Романтиком и Мечтателем.Как и наш, с ним общий друг - Геннадий Перевалов. Но это были Люди поступка,решения серьёзных вопросов,требующих от человека характера, реакции,порядочности и мужества!Не умеющих прощать предательства!Любивших, своих друзей! И конечно своих детей.
Так уж сложилось у нас,в России,что уходят раньше самые лучшие, самые талантливые! А алкоголь, для Сергея и Геннадия, был лишь средством,заполнения пустоты окружающей действительности.А стали средством быстрого "саморазрушения".И не они одни, так уходили.Поэтому они все для меня Воины,которые погибли защищая свою Честь!Да, вот таким образом.Это было время,когда Саша Новиков, уходил на много лет в тюрьму,в лагерь,за свои стихи и песни. Это было время Афганской Войны,с которой везли грузы-200.А Сергей Минин, и Геннадий Перевалов, в моем понимании тогда, и сейчас были настоящими Бардами,лучшими! Я думаю,что они предчувствовали даже, наступление " Лихолетья". Мы часто обсуждали и эти темы. И ещё яростнее, они писали свои Белые,Светлые,романтические Стихи! Лёгкие и воздушные,со следами,что оставались на зыбком песке!
Это была и есть эпоха Высоцкого! Наша эпоха!
Сейчас, мы можем об этом говорить...С уважением...Леонид Жарков
Екатеринбург.
07.06.2016г.