Соскучился по черным, как вОроны, волосам,
По тёплому взгляду и крепким объятиям.
Я не писал о любви
В страхе её расплескать.
Не лучший романтик, не лучший поэт, не лучший муж.
Но я бережно собираю моменты, когда
Мы вместе готовим ужин, ищем свое место в плацкартном
Или на вокзале такси.
Я молчу по три дня в страхе сказать "прости".
Я зарываюсь в нору будто крот,
Но мы женаты скоро как год.
И это - лучшее, что я мог обрести
В мире обидных истин
И грязных слов, гниющих собак на обочинах.
C'est la vie и это моя пощечина.
Перестал находить в людях добро,
Бродить по улицам просто так.
И слушать музыку в наушниках.
Где та юношеская простота?
Четвертый месяц болит колено,
Больше года спина и я жду не дождусь,
Когда дружище с седьмого этажа
Спросит "как ты там, старина?".
Мы приготовим обед, сыграем в PS2,
От души посмеемся
И кажется, что прощаемся навсегда.
Споткнувшись об тот же камень несколько раз,
Я вижу боль, которая течет из его глаз
И обнимаю покрепче.
Солнце ржавым болтом катится за небосвод.
Поезда везут уголь с Донбасса.
И сразу становится ясно,
Что любая война через года
Останется просто фразой,
Эхом, надгробием и чьей-то
Застывшей надеждой.
Мол, хотел все изменить,
Хотел путешествовать
И выучить пару "па" вальса.
Но теперь парень гниет
Где-то в поле под Иловайском.
Не пройтись больше по Ялтинскому побережью,
Не вскарабкаться на Ай-Петри.
И по улочкам Балаклавы
Не ступит моя нога.
Теперь там свои законы,
уставы и флаг.
Ведь каждый вправе выбирать
Что там, да как.
И пока Солнце ржавым болтом катится за небосвод,
Недолюди у меня во дворе
В час ночи
Радуются и живут счастливо,
Имея возможность пить дешевое пиво
И курить всякую дрянь.
Рьяно объясняя матом друг другу,
Что они правы.
Мимо них бегают дети
И кидают друг в друга песком.
Это на сердце моё ляжет оскомой.
И, придя домой,
Обняв пустую кровать,
Я буду скучать
По черным, как вОроны, волосам.
По тёплому взгляду и крепким объятиям.
Ведь я люблю тебя.
Я люблю тебя.
Я люблю тебя.