***

я знаю, что было не холодно — мерзли колени,
и тело автобуса с телом моим породнилось.
трясло и казалось немыслимо горьким поверить,
что этот закат турмалиновый станет последним.

я долго прощалась в попытках прощенья достигнуть.
слова, ускоряясь, врезались в холодную воду,
с улыбкой тонули. ты ждал у подъезда, как стены —
недвижно-спокойный, — я грела бордюры и скверы.

я верила годы назад, а вчера разучилась.
скамейка у дома покрылась плющом междометий,
и всех, кто нас помнил другими (другими и были),
сложила в коробку и сбросила в быструю реку.

я все разменяла на ночь, чтоб она тебя грела,
все щели заполнила, выхватив нас из похмелья.
гештальты закрыты, и письма друг другу допеты:
прощаемся, друг мой, прощаемся. путь будет светлым.