6.
Была братина да во Новгороде, была братина да Никольщина.
Эта братина, словно община, веселились там буйны молодцы.
Каждый, кто туда приходить спешил, от себя давал часть на общество.
Взнос посильный был, сколько может кто. Ссыпью это всё называлося.
В старину же ссыпь та давалася всё натурою да продуктами:
То припасами или солодом, или ячменём, или мёдами.
Но впоследствии стали ссыпщики свою часть давать даже дЕньгами.
И на них что надобно – покупалося.
Чтобы пир учреждать и порядок наблюдать, избирали тут люди старосту.
Чтобы был тот староста по достатку молодец и по щедрости,
Чтобы мог он сам и свою часть дать, и других кормить ненакладно бы.
Хоть и был уговор, что заранее назначался пай одинаковый.
Вот на этот раз открывается братина в приход Николаевский.
Верно, был там праздник да храмовый.
Вот церковный староста и устроил пир.
Там не знала братчина Василия, и не звала братчина Василия.
Но Василий сам пришёл в братчину со своими пришел побрательниками.
Спрашивает он у братчиков: «А по скольку с брата берёте вы?».
Сам даёт за себя, за товарищей сумму большую, да значительно.
За свою особу даёт пятьдесят рублей, да за каждого брата по пять рублей.
Так считает себя выше побрательников. На него уже была злоба тайная.
Заплатил Василий в десять раз больше всех других мужиков тогда.
Окружив себя сотоварищами, своё первенство он почувствовал.
Раздвигал он тогда других братчиков, сам садил себя на передний край,
Место первое, да почётное. Рядом братию он усаживал.
Мужики тогда стали искоса на Василия да поглядывать.
Стали искоса да поглядывать, задирать его словом жалистым:
«А и званому гостю хлеб да соль, а незваному гостю – и хлеба нет».
Отвечал Василий двусмысленно, затаив в ответе угрозу им:
«Званому гостю много места надо; много места надо, честь большая.
А незваному часто, как Бог пошлёт».
Как поели-попили ссыпщики, начались тут забавы молодецкие.
Стали молодцы меж собою бороться, да на кулаках драться, да сражаться.
От того и боя кулачного учинилась драка великая.
Тут Василий стал драку разнимать, драку разнимать да друзей вызволять.
Да огрел его кто-то по уху. Может невзначай, может и по злобе как.
Тогда крикнул Василий громким голосом:
«Гой еси ты, Костя Новоторжин, и Лука, и Моисей, дети боярские,
Уже Ваську, меня, бьют!»
Тут и бросились к нему молодцы. Да пошла толпа та на улицу.
И пошла тут потеха шумная, потеха шумная, драка великая.
Мужикам досталось тут, они кричат. Мужики кричат, да ревмя ревут.
Далее http://www.stihi.ru/2016/06/12/1818