В легендах и записках о деяниях Петра Великого сохранился такой исторический факт. Однажды, некий знатный дворянин посмел улыбаться, наблюдая, как Пётр Великий с неимоверным усердием бросает в лунки жёлуди вдоль Петергофской дороги. Пётр знал цену дубу, как корабельному дереву, и в ответ на улыбку дворянина, догадавшись о её значении, заметил ему: «Глупый человек! Ты думаешь, что мне не дожить до матёрых дубов? Да я ведь не для себя тружусь, а для будущей пользы Государства!»
Да, были на Руси князья, цари, которые заботились о своём уделе, о своём княжестве, о своём Троне и своей власти. Но, как правило, они считали, что удел, княжество и царство существует для них, а не они для удела, княжества, царства. Уж таково было политическое сознание князей и государей до Петра Великого, да и после его кончины. Говоря о Петре Великом, русский историк Василий Ключевский отмечал его «неослабное чувство Долга и вечно напряжённую мысль о благе Отечества».
Такой взгляд на царскую власть на тот момент был ещё непривычен русскому обществу, но стал основой деятельности великого реформатора.
Да, по всякому можно относиться к личности Петра, как и по всякому можно относиться к истории Великой России. Можно разделять мнение гусара Петра Чаадаева о России, который с откровением восклицал – «Сначала дикое варварство, затем грубое суеверие, далее иноземное владычество, жестокое и унизительное, дух которого национальная власть впоследствии унаследовала... Никаких чарующих воспоминаний, никаких пленительных образов в памяти, никаких действенных наставлений в национальной традиции». Можно принимать или не принимать слова великого русского поэта, патриота и русского националиста Александра Пушкина, который в одном из писем к Чаадаеву восклицал – «Святая Русь мне становится невтерпёж. Какова Русь, да она в самом деле в Европе, а я думал, что это ошибка географов». Но, вместе с тем, в мае 1826, Пушкин резко произнёс – «Я, конечно, презираю Отечество моё с головы до ног, но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство». Пушкин же как-то заметил, что «если царь даст мне свободу, то я месяца не останусь». Жаль, что господин Пушкин так и не побывал в Европе, думаю, его высказывания об Отечестве несколько изменились бы. Да и высказывания эти от досады и русского быта.
Можно последовать примеру поручика Тенгинского полка Лермонтова, который в сердцах воскликнул:
Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ,
И вы, мундиры голубые,
И ты, им преданный народ!
Можно отзываться о России, как Пётр Вяземский в стихотворении «Русский бог», написанном в 1828 году:
Бог грудей и п..д отвислых,
Бог лаптей и пухлых ног,
Горьких лиц и сливок кислых,
Вот он, вот он, русский бог!
Можно последовать примеру новых властителей и их выкормышей, захвативших экран, прессу и радио, и славить американский рай, а лучше славить рублёвский, забыв, что
«рублёвским раем» они обязаны народу. Всё можно в период безвременья и упадка нравственности. Всё можно, коль разрешено. Но замечу, что Лермонтов и Вяземский, так отзывавшиеся о России, имели ввиду власть, не более того. Но нынешние властители грязно отзываются о России, но любят до дрожи прикормившую их власть.
Что ж, любить Россию или не любить – это выбор каждого гражданина, но не признавать великую историю и великую государственность России на материке, где более семи месяцев зима и осень, где природа не располагает к безбедному существованию, где на протяжении тысячелетия русский народ боролся за выживание, это уже за гранью абсурда.
А давайте посмотрим на Россию глазами русского патриота и удивимся содеянному русским православным народом и его правителями. Ведь всего каких-то 440 лет назад при Иване Грозном Москва была разорена и разграблена крымским ханом Девлет-Гиреем. Это он, собрав до 120 тысяч крымцев и ногаев, бросился на Москву. Земские воеводы не успели загородить ему путь через Оку. В итоге, Москва была подожжена и в три часа сгорела. Тогда уцелел один Кремль. Современники позже оценивали количество погибших людей до 80 тысяч.
Через каких-то 30 лет наступила эпоха Самозванцев и боярского предательства, но Русь выстояла, возведя на трон первого Романова. А через 100 лет, укрепив свою государственность, Россия с гордостью и торжеством отмечала в новом граде Петра победу над шведами, закреплённую Ништадтским миром. Потом был 1812 год, когда с началом варварского нашествия Наполеона, Россию заранее похоронила капитулировавшая Европа. Ну, и что? Где Наполеон и где Россия? Другое дело, что русские государи уж слишком рьяно спасали чужие монархии, ослабляя своё Отечество и обездоливая народ.
Были в истории России ещё Первая Мировая война, 1917 год, Гражданская война, Великая Победа народа, Сталина и его полководцев. Всё это было! Всё это уместилось в какие-то четыре столетия! И вдруг, в период послевоенной разрухи, в период голодных дней 1946-47 годов, создаётся в 1949 году атомная бомба, а в 1953 году водородная бомба. Кто бы мог ожидать такое от порушенного Отечества? А когда в 1957 году в космос был выведен первый спутник, а в апреле 1961 года на космическом корабле ворвался в пределы Галактики Юрий Гагарин, тут уж не только нам приходилось удивляться.
Я начал размышление с Петра Великого, с русского государственника и патриота Отечества. И, заканчивая размышление о нём, следует дополнить сакральную фигуру Петра Великого и таким примером. Перед началом казни стрельцов, Патриарх Адриан поднял икону и пошёл в село Преображенское «печаловаться за обречённых», на что Пётр сказал ему: «К чему эта икона? Разве твоё дело приходить сюда? Уходи скорей и поставь икону на своё место. Быть может, я побольше тебя почитаю Бога и Пресвятую Богородицу. Я исполняю свою обязанность и делаю богоугодное дело, когда защищаю народ и казню злодеев». Да, жёстко! Да, кроваво! Но, какое время, такие поступки и деяния. И, если судить Петра Великого, то следует судить время, в котором он жил. Американцы не судят времена освоения Америки, не судят свой Суд Линча, те же сталинские тройки, а принимают кровавые суды, как необходимость. Пример Петра в одном – когда Монарх думает об общем благе, Россия с послушным и обездоленным русским народом совершает великие подвиги и завоевания. Когда же Монарх или правитель думает о личном благе и о благе своих приближённых, когда Монарх правит по подсказкам из-за рубежа или по воле ближнего окружения, наступает катастрофа.
Необъятные пространства будущей Руси ожидали своего хозяина. Где-то рождались и погибали цивилизации, где-то на земле совершались великие и кровавые завоевания и
преступления, где-то сумели расчислить небесные светила, оценив роль Луны в приливах
и отливах, а самую яркую звезду на небе Сириус связали со временем разлива Нила. Строились непонятные и неразгаданные до конца пирамиды, а в Мексике индейский народ майя создал удивительную цивилизацию, словесно-слоговую письменность, свыше ста городов и непонятную до конца великую культуру, а древняя Греция создала такие памятники культуры, которые до сих пор удивляют и не поддаются разумной оценке учёных и специалистов. Уже Александр Македонский создал огнём и мечом свою необъятную империю, которая также быстро разрушилась, как и создавалась. Наступил черёд Римской империи, новых войн и завоеваний, а на уснувших пространствах будущей Руси остались только скифские курганы и какие-то посмертные следы от сарматов и скифов:
Могильная плита
Не сохранила даты -
Как много утекло
Бессмысленной воды!
С мечами полегли
И скифы, и сарматы,
Оставив на земле
Посмертные следы.
... Тут всадник пролетал
В своём победном кличе -
Горел кровавый след
В растоптанном снегу!
Из всех желаний – что?
Желание добычи?
А, может быть, в душе
Возмездие врагу?
А, может быть, в сердцах
Житейские напасти?
А, может быть, любовь
На битву позвала?
Но всадник погонял
Коня в звериной страсти,
И пела по степи
Точёная стрела!
Потомок зализал
Мечей кровавых раны
Под вечный зов отцов
В промозглой темноте,
И были для него
Высокие курганы
Важнее, чем слова
На памятном листе!
... Наследники веков,
Готовьте колесницы -
Выходим на врага
По утренней заре!
Среди высоких трав
Молчат степные птицы
И ищет зверь покой
В глубокой конуре.
Россия ещё ожидала своего часа, а через её необъятные пространства прошли от Приуралья на Запад воинственные племена гуннов, подчинили себе ряд германских и других племён, и совершили опустошительные набеги на многие страны. Но, со смертью
своего полководца Аттилы, воинственные племена распались и затерялись на просторах Запада, а в 476 году вождём германских наёмников Одоакром был низложен последний император Западной Римской империи Ромул Августул. Восточная Римская империя, под названием Византия, просуществует ещё около 1000 лет и сыграет в судьбе будущей Руси не последнюю роль.
Россия – страна пророчеств, заблуждений и отрицаний. По России можно изучать основные философские законы. Россия сначала отказалась от язычества, так и не став до конца православной, сохранив до сегодняшних дней языческие обряды и верования. Позже Россия откажется, от милой её мягкотелому сердцу, старины, от патриаршества, от монархии, от социалистических завоеваний. Так всегда и во всём – «до основания!» Но лучше-то не стало! Меняли Гербы, Гимны и Флаги, но лучше-то не стало! Через окно, «прорубленное» в Европу, столько грязи и дряни нанесло, что до сих пор разгрести не можем!
Из великих заблуждений – идеология русских монархов и церковных иереев после Флорентийской унии: «Русь, Россия – Третий Рим!» И сколько же глупостей наделали под этим лозунгом! Сколько православного люда загубили!
Известный русский религиозный философ Николай Бердяев в своей книге «Судьба России» писал: «Судьба России бесконечно дороже судьбы классов и партий, доктрин и учений». К этому следовало бы добавить, что судьба России дороже судеб монархов, генсеков, президентов и прочих лидеров партий и движений. Ан, нет же! До сих пор льются слёзы по убиенному Императору Николаю Втором. Всё о нём, болезном, всё о нём! Не о России, не о многострадальном русском народе, брошенном безвольным Монархом в Молох революции и Гражданской войны. Да что им Россия! Был бы рейтинг, была бы власть, была бы нажива! Они же все «православные и верующие»! Одной рукой воруют, другой отправляют православные требы. И это – мы! Мы – Россия! И извольте нас, если не принимать, то, непременно, уважать!
Мой литературный герой живёт в период трагической смены русских самодержцев, а также в период наполеоновских войн, в которых увязла ошалевшая Россия. Я пытаюсь проследить судьбу моего героя, которая с пелёнок зависит от неразумных решений наших императоров и европейских монархов, от случайных властителей, от непомерных амбиций царедворцев и выскочек, от алчности вельможного сословия, которое ради своего благополучия готово на сделку с самим дьяволом. И что им судьба России?
Трагические события тех времён, как в зеркале, отразились в период Первой Мировой войны и в момент развала Советского Союза, когда у кормила власти стоял такой же безвольный деятель, как Николай Второй. История на всё даёт свои ответы!
Так как в моём повествовании речь идёт о кавалергарде, уместно будет напомнить краткую историю одного из самых привилегированных полков Русской Армии, о гвардейской тяжёлой кавалерии. История полка началась 30 марта 1724 года. К коронации Императрицы Екатерины Первой, состоявшейся 7 мая 1724 года, в качестве её почётной стражи был сформирован Кавалергардский Корпус. На протяжении многих лет это формирование, видоизменяясь и распускаясь, комплектовалось из знатных русских фамилий. И только 11 января 1800 года, через год после очередного учреждения Кавалергардского Корпуса, Император Павел Первый переформировал его в 3-х эскадронный лейб-гвардии Кавалергардский полк, на одинаковом положении с другими гвардейскими полками без сохранения привилегии набора исключительно из дворян.
После большой реорганизации армии, проведённой Александром Первым, полк получил 5-ти эскадронный состав. Кавалергардская форма дольше, чем форма других полков, сохраняла черты павловского времени. Лишь в 1804 году кавалергарды получили мундиры фрачного покроя – белые двубортные колеты с высоким воротником и короткими кавалерийскими фалдами. Их дополняли белые лосиные панталоны в обтяжку и высокие ботфорты. Головным убором для строя служила каска из толстой кожи с волосяным плюмажем. Кирасы, отменённые ещё в середине 1801 года, были введены летом 1812 года. Обыкновенной походной формой были чёрные однобортные вицмундиры и фуражки, а вооружение общее для всей гвардии – шашки и винтовки. Для почётных караулов во дворце кавалергардам была присвоена так называемая «дворцовая парадная форма». Поверх мундира надевалась кираса из красного сукна, а вместо брюк, белые замшевые лосины, которые можно было натягивать только в мокром виде, и средневековые ботфорты. Наконец, кавалергарды имели ещё и бальную форму, которая надевалась только на дворцовые балы. Если к этому прибавить шинель с пелериной и бобровым воротником, то можно понять дороговизну гвардейского кавалерийского офицера.
К расходам на форму присоединялись затраты на приобретение верховых лошадей. В гвардейской кавалерии каждый офицер, поступая в полк, должен был представить двух собственных коней, соответствующих требованиям строевой службы.
Шефом Кавалергардского полка был назначен генерал Фёдор Петрович Уваров. Он оставался в этой должности до самой смерти в 1824 году. Не имея прямых наследников, Уваров завещал 400 тысяч рублей на сооружение памятника: «В знак признательности подчинённым-гвардейцам». На эти деньги и были сооружены в Петербурге Нарвские триумфальные ворота, открытые 18 августа 1834 года.
Следует заметить, что пожертвования различных сумм офицерами на поддержание «порядка воинской службы среди нижних чинов» не было чем-то особенным.
С 1803 года по 1823 год полковым командиром кавалергардов был боевой генерал, участник всех сражений с наполеоновской Францией, Николай Иванович Депрерадович. Два его сына тоже служили в Кавалергардском полку. В Кавалергардском полку служили многие известные люди. Анненков Иван Александрович, декабрист, Давыдов Денис Васильевич, герой Отечественной войны 1812 года, поэт, Дантес, убийца Пушкина, Пестель и около 30 декабристов, Маннергейм и другие личности и деятели.
В заключение подойдёт посвящение для кавалергардов, любителей романтических историй и приключений, гуляк и петербургских повес. Автор стиха мне неизвестен:
Краги, шпоры, блестящие латы
И тяжёлая каска с Орлом,
И маячит виденьем крылатым
Нежный девичий лик за окном!
Миг лови! Гувернантка уснула,
Голос девы он слышит один:
«Что? Опять был развод караула?
Заждалась я вас, мой господин!»
Что ему все разводы с балами –
Ведь поставлено счастье на кон!
В нетерпенье звенит удилами
Тонконогий, лоснящийся конь!
Среди офицеров и дам Петербурга, ходили и шуточные, а в некоторых случаях, и обидные стихи для кавалергардов и гусар. Уместно будет моё стихотворение, как образчик того славного и бесшабашного времени:
От военной панорамы
Нам без старости седей –
Где же, где же наши дамы,
Дамы, вместо лошадей?
Мы без них, что песни спеты,
Надоели кивера –
Поменяю эполеты
На монашку до утра!
Или лучше на вакханку –
Будет пляска, ну и ну!
А, подняв повыше планку,
Полюблю потом княжну!
...Нам походы, трубы, марши,
Нам – «Победою владей!»
Где же, где же дамы наши,
Дамы вместо лошадей!
Граф А.И. Мусин-Пушкин как-то сказал – «Мы не стремимся быть первыми, но не допустим никого быть лучше нас!» Можно считать, что это высказывание в полной мере характеризует суть кавалергарда! Они не посрамили своей Чести!
Капитан 1 ранга Николай Гульнев,
г.Санкт-Петербург,
6.09.2011