Ц И К Л П А М Я Т И А Л Е К С А Н Д Р А Б А Ш Л А Ч Е В А
Это - ранний вариант цикла.В этом варианте много ритмических несовпадений. Но мне думается, что этот вариант имеет право на жизнь.И ещё в нём по своему интересны смысловые моменты. Они несколько другие, чем в варианте - 2.
I.
МЫСЛЬ
От унынья душу исцеляя,
В ясный миг прозрение неся,
Всколыхнется в сердце мысль живая,
Никакой награды не прося
За невыразимое свеченье.
Белой нитью житие не сшить.
Промелькнет горящее мгновенье.
И так сильно ты захочешь жить!
II.
ТАГАНСКИЙ КОНЦЕРТ А. БАШЛАЧЕВА
1. Не во льдах "Челюскинской тоской",
Не в лесах "отвагой партизанской",
Но во снах примнившейся строкой, -
Беглой тенью - "Сиротой Казанской" -
Жив поэт. Не ведая покоя
Плачет он, смеется над бедою,
Словно бы над долею бунтарской.
2. Ожила галерка. Рукоплещет
"Часть планеты с именем "Таганка",
Скомороху, чей задор обещан
Плакальщице - вздорнейшей из женщин.
В час последний горько (немо), спозаранку,
Отпоет его она - беглянка.
3. Но пока он рядом, близко, с нами.
Он владеет паузой, строфой,
Вехами,словами, временами...
Четко видит зал перед собой.
( чувствуя весь зал перед собой)
4. Может быть, сквозь муки, здесь, когда-то,
Проживая радость и утраты,
Донося свой стих (ритм) до слову верных,
Пел Высоцкий на пределе нервов.
Лжете, - Башлачев не на излете.
Он на сцене - на своей свободе
Дотянулся до старшого брата.
В чём же ныне доля виновата ?..
В том, что слишком верен резкой ноте?..
5. Вновь лучи небес животрепещут
В песнях, в струн гитарных мерном громе.
Кажется, что целый мир завещан
Барду за уменье быть на сломе,
Быть на сколе всех событий вещих.
6. Не стоял в поту тоски в забое.
Не бросался, сбив чеку под танки.
(Не срывал чеку, ложась под танки)
Не стирал под Ржевом вкровь портянки.
Как Мэсроп чувствительной рукою
Не ощупывал живые письмена,
В коих жизнь Сама заключена.
7. Не плутал "в трех соснах" Лукоморья,
Не был со скитальцами на взморье,
Не лежал ни в коме, ни в осаде,
Стяга не сжимал на баррикаде,
Но увидел это пред собою!
Как свое - прожил - в едином взгляде.
8. Так откуда это все берется
И встает с лихвой, перед глазами?
Омываемо души слезами -
По-наитью пишется, поется!
Иль звездой нежданной расплеснется
Под Фемиды строгими весами.
9. Не алкал Иудиного рода
Гефсиманского не чаял ада.
По курганам брошенной свободы
Не Рахиль его вела из сада,
Где плоды скудеют год от года
От времен Пилата до Сибири.
Безымянная вела его несмело
В строгие суровые пределы,
Что искал душою в целом мире...
А в груди - Россия пламенела, -
10. Жгли испепеляющие годы,
Поднимали к самым небесам!..
Чувствовал душою память рода
Частью коего являлся сам.
11. Он ушел, испив страданий чашу,
В те края, откуда не напишет
О страданьях новых, что пронижут
Душу, сердце, совесть без поблажек.
12. Жизнь и участь решена Всевышним.
Он пропал в рассвет. Но братство наше
Всех ошибок, всех иллюзий выше, -
Выше ветров, ливней, высей Мира.
Брезжит осень. Ветряно и сыро.
Путь алмазной жилой освещен.
Чувствуешь - на сердце горячо!
Боже Вечный, был бы он прощен!..
III.
ЗВОНАРИ
Я люблю время колокольчиков.
А. Башлачев
1. Руки звонарей стерты досиня
Черными мозолями - отметинами
Дат, примет и вех горестного дня.
Наградил Господь - чтоб заметили.
Так и ты, поэт, - дар свой праведный,
Словно бы клеймо сквозь толпу несешь.
Зазвенит душа - значит запоешь.
А молчанием смело наречешь
Все, что между строк было правлено.
2. Плюнут вскользь, неглядючи.
Взгляд вонзят, как нож.
Брошен в грязь лицом, встанешь засветло.
И ярмо свое дальше понесешь.
3. Горе - не беда. Крест - не пагода...
Только бы обманом строк не осквернить
Слезная вода - сердца тягота.
В ней живой - от грязи лицо омыть.
4. Что же наплели,коль по честному (по чесноку) -
Мерили аршином на всю артель
Да не досчитались болезного.
Матюги с молвой с глаз снимали хмель.
Сладок и сухарь после пресного.
5.Лютая метелица века бренного
Задувает в щели дней, стелит надолго.
Отпевает набело сны блаженного.
Мука греховодника - сушит наглухо.
6. Вот и выбирай - кто теперь ты есть:
Пасынок юродивый сего племени
Иль пустым мешком бит по темени
И про все забыл - надо знать и честь?!.
7. Кто ты - человек или гадина?!
Разберешь - кто есть - коль душа цела.
Звонарю звонить легче - затемно,
Чтоб к утру чиста голова была.
8. Расколола ночь небеса, как колокол.
Время звонарей - не окончено.
И - оберегает наш дух от голода,
Словно манна - звон колокольчиков.
IV.
УЖ НАЛИТ ПОСОШОК
Как ветра осенние заметали плаху...
А. Башлачев
Эх, налей посошок...
А. Башлачев
1. Уж налит посошок, да строка на вершок
Выше слов, что пришлось умолчать.
Ночь, смурная метель - канут в хлипкую прель.
И так трудно вдруг станет дышать.
Наметая на плаху молву, как листву
Занедужат, застонут ветра.
И тоска разорвет ожиданий канву,
Словно страшное слово "пора"
(Страшным пристальным словом "пора")
Но пора ли? - Да - все ж дорвалась до пера.
Только - стоит ли свеч та игра?
2. Нужно ль, можно ль бездумно иначить итог
Под напрягом тоски гробовой?..
Но прильнул к изголовью последний росток
Этой суетной, чудной, родной
Жизни взять от которой уже ты не смог
Дар последний, насущный, святой...
3. Нет - не "дар русской речи" -
Не пламенный слог
Нас способны рассудка лишить.
В час, когда разверзается бездна у ног -
Губит все - неумение жить.
Губят все - неумелые хлопоты, -
Недостаток терпенья и опыта...
4. Ну, а если, решив за тебя, -
Подтолкнули?!.
Убивают - не только привычные пули.
Убивают, калечат - молва и угрозы,
Там, где ценится ложь - где - повсюду - доносы.
5. Не поверил, не смог, или - не захотел.
И - "свело, и смело в жернова"
Смяло. Закабалило в чумную артель,
Где не труд - что ни день, а лишь - будни недель.
Просто... сложно все связи прервать,
Чтобы с каждой строкой - убывать.
6. Горькой правдой скупой опаляя уста;
И, познав все с нелегкой руки
Не заметить, как в лучшие чистовики -
Закралась недосказанности немота...
Словно высшая мера - блаженная мечта,
Всех страстей и сомнений немая вражда
Завлекла тебя в ада круги!..
7.«Кое-как запрягала» и «вон пошла на рысях»
И как вкопанная у обрыва
Встала, оцепенела. И горло сжал страх.
Ох, не знать бы его – быть бы живу!..
Но вело – на спаленную жниву
Распростершуюся в смутных снах.
8.В топких снах наяву –
В сердца гиблых местах
Так внезапно пришла недопетость.
Жизнь предстала в обычных,
В неброских тонах.
И душила оторопелость.
Все до этого дня заключалось в словах.
Жить без них – в тишине – неумелость!
9.Тихо канула жизнь, пала в хлипкую прель.
Но остался затертый пробел.
Недопит посошок.
Расплеснулась метель.
И размыла строку,
Словно горестный хмель.
Тяжело. Человек отгорел.
V. ДОЖДИТ…СВЕТАЕТ
Все перерешено… Дождит…Светает.
Избавь моленья от избытка слов.
Дух – небывалый край. Он увядает
Как ясный цвет, как осени покров.
От повторяемости лишних слов
Лишь искренность его оберегает.
VI. ТЫ БЫЛ ПОЭТОМ
Поэты живут и должны оставаться живыми...
А. Башлачев
Мне стало страшно жизнь отжить
И с дерева как лист отпрянуть…
Когда укор колоколов
Нахлынет с древних колоколен
И самый воздух гулом болен
И нету ни молитв, ни слов
О. Мандельштам
1
1.Ты был поэтом...Теменью и светом.
И значит – без поэзии не мог
Дышать и быть собой на свете этом.
Ты сжег, испел себя. И изнемог.
Самоубийства страшная отчаянность
Тебя толкнула в пустоту окна.
Цела души твоей необычайность?.. –
Господней волей участь решена.
2
1.Быть может, хочешь ты хоть раз сначала
Век недосказанный тобой прожить…
И помнить как судьба в душе звучала
Уча тебя жить верой и любить.
2.Но если ты не выдержал напора
Людских страстей, ошибок, суеты, -
Нет для тебя суровей приговора
Чем эту жизнь не называть «на ты».
3.Нахлынет память с ветхих колоколен,
Которых в настоящем больше нет.
И кажется, что самый воздух болен
Укором прожитых, но не тобою лет.
VII.
ТО, ЧТО ДОЛЖНО ПРОДОЛЖАТЬСЯ
1.Кони призрачно-неземные
Пронесутся над пропастью дней.
И мгновенья любви золотые
Станут россыпью бледных теней.
2.И продолжится то, что должно продолжаться
Легкой лентою лета протянется миг.
Кто-то выйдет за дверь, не желая остаться.
Что-то сдавит в груди неразгаданный крик.
3.Пожалеет о чем-то старуха,
Уходящая с рынка домой…
И бесплотней бездомного духа
День исчезнет в зарнице немой.
Улыбнется чему-то мошенник
Зло, лукаво и холодно так,
Словно дел его скользкий ошейник
Это просто случайный пустяк.
Что-то скажет кудрявой девчонке
Торопливый и старый отец.
И ударит в мои перепонки
Одинокое слово «конец»!
4.Оглушенный, пойму я душевным чутьем,
Что не гибель миров это слово несет.
Просто явью пролившись на зорь перезвон
Трудный день завершил свой короткий полет.
Просто годы по нашим наследьям горячим
Без черты разделения дней и ночей
Прозвучали, прошли и уход их так значим,
Что движенья времен бег свой переиначив,
Превратились из рек в пламя ярких свечей.
5.И продолжилось, и понеслось, расплеснулось
По раскладам, строкам, параллелям, рядам.
С век тяжелых сошло, потрясло, прикоснулось
К незабвенным плодам, заклейменным трудам.
6.Колыхнется в кармане счастливый билет.
Что-то большее грянет. И там, где нас нет
Вновь взовьется безудержным плачем
Звук гитары в подъезде пустом,
Что не вспомним – поглубже запрячем
И не будем… не будем о том…
7.Кони призрачные и слепые
Рвутся ввысь – в грозовую тоску.
А безумец в потемках упрямо гнет выю,
Ничего не поняв на коротком веку.
8.Что-то скажет печаль откровения буден
Тихо, еле дыша, что-то скажет печаль.
Оглушенный тоской, - не живя, - не пробуден
Унесусь я душой в безымянную даль.
И увижу, как век догорает под твердью,
А над ним ожиданьем колышется снег.
Снова бурная жизнь, обвенчалась со смертью.
И родился. И умер. И снова воскрес человек.
VIII.
1.Летопись веков пальцами читали
В дни, когда в горячих орбитах глаз
Воспаленье слепоты горько сохраняли.
Только жаль, что между строк-минут
Жизнь не осязали,
Глупо расточая малейший час.
2.Медную полушку на грош меняли.
И за ради Бога искали кров.
Но к чертям хмельным вновь его теряли.
И толпой измотанных ходоков
Шли за подаяньем от праотцов.
3.Пронося в себе древние скрижали,
Все не находили мы свежих слов.
Чтоб хоть как-то выразить – что искали,
Для чего сбивали подошвы в кровь.
4.Не пытаясь злак отделить от плевела,
Буден урожай вяло собирали.
Все, что нищета голодом отмерила,
Без разбора судорожно глотали…
И не умирали от отравленья
Всеочередной задушевной гнилости
Только чудом, только по Божьей милости,
Только по терпимости Провиденья
(По святой терпимости Провиденья).
IX.
1.Пусть хандра угрюмая нас как пропитых
Знает и советует не кричать.
Пусть мы научились в дебрях зол шальных
Как себя в себе терять и не признавать.
2.Но когда над городом утро – выльется
Из проталин неба – из Божьих глаз,
В шелест тишины, в рань, что раной дыбится,
Сквозь миры мы ринемся в новый раз.
Иль ты не помнишь, - что выйдет,
То – вынется
Иль не помнишь жизненный этот сказ!
3.Или ты не видишь как зима ключом
Гулкой пустоты отворяет снег.
День разнимет вехи, слезы ручьем
Вновь укажет путь в этот век – весне!
4.Значит – живы, значит – не все потеряно.
Коль не все просрочено, значит – выдюжим.
Вынесем, стыдом своим души вылечим,
Хоть на миг и миги, что жить отмерено.
Х.
Не посмей, по глупости впасть в отчаянье
И на самом горестном рубеже
Ты шепчи, шепчи, как молитву чаянье
Чаще доверять, доверять душе.
И, когда наполнится сердце ропотом,
Все-таки найди в себе эти силы.
И напоминай себе тихим шепотом,
Что давным-давно так все было… было
Так давно уж было – сырою верою
Омывали очи своей отчизны.
Научаясь явь мерить верной мерою,
Шли по жизни люди, - мы шли по жизни.
XI.
Только иногда отзовется
Солнцем что-то вечное в нас
А. Макаревич
Но тех, кто молчал,
Давайте не будем прощать…
…шатаясь от слез
И от счастья смеясь под сурдинку.
А. Башлачев
1.Если явь течет в стороне от боли
Значит – утеряла суть и Имя Свое…
Значит ей дороже суровой воли
Гладкое, расчётливое существование.
2.Жрущие себя изнутри, удивляются,
Что не смотрят в рты их Сами Небеса.
В тёмных душах хоронят пересуды
Все новоявленные псы – иуды –
Церберы, в подвалах и на высоте,
Называемые безымянно – эти, те.
С ревностным оскалом ухмыляются.
Пред чинами высшими прогибаются.
Чтоб потом – над кем стояли –
Грубо высказать,
Все, что выше вшей недоразвитых…
3.Право ты имеешь или – тварь дрожащая.
Славу ты лилеешь или – вошь пропащая,-
Не в чинах, не в козырях, на свой риск и страх…
Помнят в позы вставшие, в раж на площадях
Грубо и безвылазно приходящие.
4.Если в сердце горделивые сны царят,
(В кипятке греха слов и желчи яд), -
Преврати в ничто настоящее.
Пустота пробела – явь в зеркалах.
Незачем смотреть зря себе в глаза!..
На крови слезы проросла лоза...
5.А кто от слез шатался, так тот – знать – привык
К жизни разубогой. «Ату» его!
Чтоб не стал душой выше главного,
Чтоб не думал лишнего и совсем поник.
6.Так привыкли думать власть придержащие,
Звон монет хвалящие, трупы говорящие.
За суму и зрелища назидающе
Души променяв на кимвал бряцающий.
Те марионетки дверьми гремящие,
У которых нет настоящего.
7.Жгут венцы гордыню дарящие,
Неприметно жгут души спящие.
Лишь по временам отзовётся
Искрой позабытого солнца
Что-то искреннее и в них
В душах тепло-хладных, среди живых,
Скупостью – беда отольётся.
8.Пусть они куражатся, грязь меча
Над погрязшей в муках разрух страной.
Жизнь, таким, не в скорый срок,
Ни «за ради Бога»
Отпускает грех. Жизнь рассудит строго
В час, когда уж поздно мошну сличать
С клеймами, оставленными Сатаной.
Но и их ведет судьба за собой.
9.Каждый дорог Жизни – властелин…бунтарь
И – молчальник, и – певчий, и – звонарь.
Всем живым дает она осознать
Что такое – быть. Но опять, как встарь
С удалью стремимся мы все продать
Сладкому хмельному забвению.
Руки заломив поколению
Променяли души на гнев и месть.
Где уж тут припомнить, что значит – честь.
10. Но от слез шатаются, кто не захотел
Приручить к себя к прославлению
Суеты сует, кто постичь посмел
Отреченье от преклонения
Пред творящими позор гиблых дел.
11. Кто себя вернуть из бездушья смог –
Ждет того изгнание, тьма, осторг,
Рудники, отчаянье и бросок
В каменный мешок с песней о свободе.
Иглы слов в аорте. Дыра в плоти
И «как там еще – в обиходе»?!..
12.Да не все ль равно – пусть не суд, не срок,
Пусть не по этапу, как в девятьсот-проклятых –
Все одно, швырнут, как пыль прямо за порог.
И поднимешься, пойдешь мимо дней распятых.
13. Тишина уводит пешком… пешком
В призрачную рань прочь из заверти.
Тенью безутешной вдоль паперти
Века, вдоль его застылых угодий.
14. Путь тебя нашел. И повел… повел
В Жизнь. Ты погибал, выжил, превозмог
Отчуждение от яви разоренной.
Отстрани от сердца гибельный восторг.
Дай в нем место мысли просветленной!..
Стань чужим – в толпе, но собой – в народе.
И живи. Живи песнями вольных тревог.
XII.
ОСТАТЬСЯ СОБОЙ
1.Разлетом крыла, ладонью в ладони
Затеплен свечи фитилек, пестреет строка.
Была не была. В порожнем вагоне
Летя в темноту между строк прочтешь, как долга
Дорога в века.
2.В рапиде сквозь снег несут небеса
Всю память крови, все, что памятно
В ней отзывалось.
Немея от нег темнеют глаза.
О, не оброни сердца трепетную малость
Пока жизнь цела, пока суть души не в уроне
Дорога мила,
Пока кто-то ждет на перроне.
3.А мимо – овраги, поля и леса… -
Проносится средняя полоса,
Что Русью звалась и навеки являлась.
Что может быть – кроме?!..
4.Пока ты в пути – дыши во весь дух
Лишь - четверть секунды
на вдох впопыхах,
Чуть меньше – на выдох.
С семи хворых вдов
С блажною на выдан
Какой будет спрос?!
5.Жив, молод – свети.
Дели дух на двух
Смиренный приют
Находят – во снах,
Теряют – в мытарствах
Грехах и обидах.
И это – всерьез.
6.Поземкой-строкой, Беглянкой-бедой
Кроит мастерица-метель
На лоскуты душу
Не за упокой, - спаси, успокой.
Последние знаки отличья
Укутав в шинель,
Встреть грудью шрапнель.
Умри – если нужно.
7.Но если война прошла стороной,
Чумным дуновением канула в Лету,
Очнись ото сна и торной тропой
Ведом будь Страною Родной
По Божьему Свету.
8.В калашном ряду, в вокзальном чаду…
В вагоне простуженном,
у полустанка на сшибе,
Порою ночной.
9.В дотошном быту, у всех на виду
Иль в уединении в Летнем саду,
Пред общей молвой
И перед неверья стеной
Будь тем, кем быть должен –
Останься собой.
10. Пока твоя жизнь не в уроне,
Пока кто-то ждет на перроне.
Пока зарастает цветами межа
На ветреном лоне.
Пока ты способен любить и дышать
Что может быть – кроме?..
XIII. ИЗЗЯБШЕЕ ВРЕМЯ
1.Иззябшее время припало к душе
Листом прошлогодним, тоской принесенным
Из той немоты, что казалась уже
Избытой, истаявшей, изнеможенной.
2.Темно, равнодушно, бессильно и зло
Хлестнул по лицу вспоминаньями ветер
Что острою мукой душу ожгло?
Кто за лихорадку терзаний в ответе?
Что – если не – совесть?
Кто – если – не ты?
2.Резки очертанья
истерзанных пальцами струн,
Но в каждой – разбуженный плач немоты,
Пронзительность и окрыленность мечты,
Огонь звезд падучих и тени лагун
Подобные вязи неведомых рун…
3.От привкуса слов на губах ледяных
Остался налет несмываемо-черный.
Но он – лишь расплата за муки немых,
За песенный дар – не за что – обретенный.
4.О, дух мой не будет покоен и тих
До той просветленности, звездности той,
Что не наступает случайно и слепо,
Что выбрана долей скитаний вдоль неба.
Всем нам достается нелегкой ценой
Та – малая кроха насущного хлеба,
Но сердцу не надо доли иной.
5.Так… так и – дышать
И – любить
И – держаться,
Пока не избыл свое тяжкое бремя.
Пока принесенное непостоянством
К душе припадает иззябшее время.
XIV. КОГДА-НИБУДЬ
1.Когда-нибудь мы
Прикоснувшись к итогам всей жизни
Поймем, что пришли.
Оступаться отныне нельзя.
Но это потом,
А пока перед нами живая стезя,
Ведущая через ошибки,
Мгновенья и мысли
Вперед – в суету, в безрассудность,
В разнозненность мнений.
И мы, отступаясь,
Себе приучаемся лгать,
Раскиснув в животном тепле,
Разучившись летать.
Мне скажут – немыслимо, трудно
В себе (тоской) подавлять боль прозрений.
Отвечу – гораздо труднее
Причастие жизни
Душой, всей душою принять.
2.И падать, но горечью плача,
Смывая досаду,
Ползти, подниматься,
Толпу забавляя собой.
Принять «семь кругов беспокойного лада»
И в кротком молчаньи
Взойти по воде на восьмой.
3.Предстать пред Творца
Пронизающим будущность Взором.
И соприкоснуться с тем, что
До конца мы не в силах понять.
И «ангелом-чернорабочим»
По времени скором,
В тоске неземной
Возвращаться опять и опять
Сюда, где без виз, паспортов
Мы собою пытались остаться
Рискуя попасть под людского призренья прицел.
Да. Мы неминуемо
Будем сюда возвращаться,
Стучаться в сердца.
И доказывать тем, кто еще не взлетел,
Что – надо идти,
И не надо роптать и бояться
Того, что ты жив.
И назло всем смертям уцелел.
Но это потом – а, пока…
XV.
МОЛЯСЬ
1.В будничной глухой пыли,
От небес вдали
Леденеют душ живые устремленья.
Все, что мы пока смогли
Осознать в Любви –
Только призрачная тень Ее
Откровенья.
2.Плохо – знать и промолчать,
Если боль в груди
Цепенеет дуростью заартачена.
Но гораздо хуже ждать,
Что вдруг прилетит
Фея Легкости Сама,
Чтоб батрачить на нас!..
3.Не посмей взглянуть в глаза
Ей двусмысленно.
Не посмей «на Вы» назвать
Эту девочку,
Что все дни твои прочла
И исчислила
И как дар тебе дала
Весен весточку.
4.О, страшись переломить
Эту веточку!
В ней – вся жизнь твоя, в ней сок
Воскресения.
Ты стремись ее привить
К древу Светоча,
А не можешь – так – молись
О спасении.
XVI.
1.В ночь по зыбкой просини уходили.
А в ногах по-прежнему суета.
В душах угли осени еле – стыли
В час, когда знобила нас немота.
2.Но назло ей песню вновь глухо запевали
И была та песня - толи стон, толи хрип
И плыла она как новь, в заревые дали,
Вынося наш дух на кон, мимо темных дыб,
На которых призраки душ качались
Под ветрами зла той войны шальной,
Что еще отцы отцов называли
Безременной гордостью мировой.
3.И в сердцах неся ее сквозь столетья
Мы брели в лохмотьях своих грехов,
Словно тени долгого лихолетья.
От своих пугающих злых богов
Все желали дерзостью бессмертья.
Но не заслужили и двух часов –
Двух недолгих вдохов отдохновенья.
Да и что имели – порастрясли
В спорах, да в раздорах, да в нехотеньи
Послужить на благо простой Любви.
XVII.
Не поймешь нас – не полны, не пусты.
Часто – малодушны до исступленья.
Но, как Ангелы порой жаждем высоты,
Будучи рассветом всего Творенья
Видим зарожденье времен воочию!..
Будучи всех дней, дорог средоточием, -
Где бы не носили нас ветры в мире
Вечных парадоксов, мгновенных слов, -
И в Столице чувствуем вихрь Сибири –
Пламенные танцы ее ветров.
Кожей чувствуем …самумы… пустынной шири,
Гватемальской лавы мятежный зов.
В нас заключена вся премудрость жизни –
Все века, мгновенья и времена.
Нас отпела вьюга на тайной тризне,
Но сама весна – воскресила нас.
XVIII.
ТЕМ, КТО ПОМОЖЕТ НАМ
1.Ни хвороб, ни горестей не считали –
Некогда безудержным их считать.
Лишь Любовь с волнением называли
Искренним Живым Словом – Благодать.
2.Содраганья лет в сердцах продлевали
Веком обезвенчаным, с коим – вековать.
Высоко и страшно падали в печали.
Крылья жгла обыденности дней печать.
3.Но парили, верили, искренне дарили
Теплоту лучам, красоту – речам.
Переводы с Сущего наизусть учили
И – из уст в уста лился фимиам.
Чистотой полуденной зыбкой дали,
Из которой Феникс восстала вновь,
Как напоминание о финале
Пьесы, что в былое вносила новь.
4.Отзвучала речь.
Наступили роли
Новых, зрелых дней,
Светлых свежих строф, -
Слов уже испытанных
В буднях боли –
Не навзрыд, но как
Милосердья зов.