Дано:
мы - всего лишь случайный набор алгоритмов
и реакций разной степени сложности.
Найти:
так почему нас равно пугают
и смерть, и бессмертие?
добрый боже, когда же всё это кончится
нет, пусть не кончается
нет, пусть всё же закончится
пронзительное желание смерти и жизни -
ах, если бы можно было
и того, и другого,
и, желательно, вовсе без хлеба!
(быстрые углеводы - зло)
Решение:
самоубить в чёрной дыре
личный свой горизонт событий
и совпадений, совместных падений
и падающей совместности / совместимости.
чем дальше в лес, тем выше уникальность,
а вместе с ней - и непереносимое одиночество.
условная река абсолютной любви -
воображаемый паллиатив, волшебная пилюля,
на какое-то время смягчающая боль.
боль-боль-боль,
cool-cool-cool:
лучше остыть и податься в машинную цивилизацию,
вычистить к чертям авгиевые конюшни эмоций -
всё зло от способности чувствовать и ощущать.
это явно избыточный навык,
лишний канал получения данных.
разлюбить самого себя - яволь, это так целесообразно!
тут же и потребность в смысле жизни,
скорее всего,
рассосётся, как тромб,
особенно если поставить тумблер на ВЫКЛ -
какого чёрта, сколько можно бояться?..
перекати-поле, пыльные бури,
волки-мутанты на заднем дворе -
всё лучше, чем
полное, абсолютное, страшное отчаяние,
порождённое амбивалентностью.
мир распадается на осколки / обрывки / клочки,
на плесень и липовый мёд,
рассыпается в прах,
в цветной алмазный песок с изумрудными искрами,
и в этих песках - ни сфинкса, ни скорпионов,
ни самого завалящего миража, только
оголённые провода, оголённые нервы,
биохимия,
жалобный плач внутренней скрипки,
неизбывный, незабываемый запах -
старый вытертый бархат, канифоль, конский волос,
мельтешащая мелкая мотыльковая пыль.
Ответ:
къеркегоровское отчаяние первой ступени -
желание вырваться из заевшего и приевшегося сюжета,
зажёванная магнитофоном плёнка,
блюз на костях.
предопределённость вместо свободы воли,
и даже случайности, будь они прокляты,
нынче уже не случайны:
внешнее равно внутреннему,
бытие определяет сознание.
парадоксальность, бывает, спасает,
но коаны - не панацея:
сколько ни клади сандалию на голову,
сколько ни стреляй в патриарха,
в Будду и бодхисаттв,
из своей головы не сбежишь.
и, может, это и к лучшему:
кому ты нужен снаружи, болезный?..
Постскиптум:
или -
вечный золотой полдень,
наполненный гулом шмелиным
и звонко-лиловым запахом чабреца;
пронзительное мгновение жизни,
которое, по сути своей,
равновелико смерти.