Меня, свидетеля живого,
Двадцатый Век простит, что я,
Изверг хулительное слово
О нём из сердца бытия.
И вознесёт меня в другой
Век непонятный, неизвестный,
Мой разум всем неинтересный,
Но очень близкий, под рукой,
Двадцатый Век на издыханье,
Как зверь усталый и больной.
И ходит смерть его толпой
С таким трагическим посланьем.
В нём говорится:"Ты, жилец,
На стыке двух сторон бессмертья,
Дай объясенье, наконец,
О сути моего столетья.
Всем покажи и ад, и рай,
Но ничего не отвергай,
Лишь проведи рубеж достойный,
Потомкам правду передай,
Чтобы исчезли в мире войны.
Я умираю от саркомы,
От общей жизни неспокойной,
От справедливости двухствольной,
От общих бед, что так знакомы.
Соседу-веку расскажи,
Какие нам дела давались,
И почему мы от души
Над всем народом издевались.
Скажи, что многим был чужим,
Поскольку я не сокрушил
Прогресса гибели предел,
А человек был одержим,
По-воровски, но жить хотел.
Да, назови меня "кровавым"
От ваших подвигов и дел
Их ровно сотню лет терпел,
Хотя в законах был я правым".
Так рассказал мне век двадцатый,
Прощаясь со своей судьбой.
Я, как сожитель виноватый,
Шёл с ним тогда одной тропой.
Теперь, сквозь окна озираясь,
Увидел, что иная завязь,
По факту движется к гряде,
Где прошлым, вовсе не чураясь,
Жизнь снова победит везде.
Взрастёт другое совершенство,
Земля продвинется к звезде,
Народ уйдёт в своё блаженство.
............................
Я не ошибся - двадцать первый,
Возможно, лучшим чем-то стал.
Но не прошёл синдром тот нервный,
Что нам оставил век - вассал.
Зависимость всё также давит,
И нищий никого не славит.
А только ждёт, но иногда
На прошлое глядит с улыбкой,
И молит Бога, чтоб беда,
Не вышла золотою рыбкой.
Иначе при погоде хлипкой
Дороги будут, как всегда. Декабрь 2000 г., июнь 2016 г.