Глава 5. Триумф Шута.
Вскоре шумная компания «господ» отправилась в храм Апполона. Возле самого храма было что-то вроде римского Колизея. Именно здесь будут проходить ночные бои. Всю дорогу Губернатор рассказывал Феличи о предстоящем бое и о том, почему городом правят римляне, а Боги везде греческие.
-Эллины они лучше! Римляне варвары! Эллины прекрасны и город мой прекрасен! Вот был тут один – чуть было вместо меня губернатором не стал! Я чуть дочь свою за него замуж не выдал! Вот дурак то я! Азат был талантлив, но мошенник, мошенник! А вот вы про казнь то…вот прям сегодня раба одного львам скормим, как вам нравится! Так вот!
-Вам льва не жаль? – спросил Феличи.
-О чем это вы? – не понял губернатор.
-Вот я раба есть не стал бы…но да пусть…пусть…
-Ох и тяжела судьба то у того Азата! Жена самоубийством покончила! Сам тайно священником стал – христианским, а потом вот к Люциферу пошел! Пошел! Это вот нельзя библию читать! Нельзя! С ума сойдешь! Вот я вот Аристотеля читаю и вино пью! Вино! Это здоровье! А вот еще девки голые будут танцевать на арене! Вот так да!
Феличи ухмыльнулся. Он обернулся и увидел позади себя Марию, которая шла под руку с Иосифом. Глаза ее были опущены вниз.
Вскоре Губернатор, его жена, шут и все остальные заняли особые ложе на балконе. Рядом с Феличи села дочь Губернатора – Ева. Она весело беседовала с Феличи. Милая девушка…
Вскоре зажглись факелы. Их, как и обещал Губернатор, зажгли обнаженные красивые женщины. Шут подумал, что их красота не может никак сравниться с красотой Бонафрит…
На арену выпустили маленького раба – христианина. Грязный, голодный, весь в лохмотьях, он испуганно бегал по арене, в поисках спасенья. Шут с презрением посмотрел на него.
«Радуйся, а не бойся. Сегодня твоей рабской жизни придет конец» - эти слова Шут отправил рабу в голову.
Раб испугался их, но, действительно, обрадовался – он был уверен, что это слова Спасителя. Шут продолжил игру.
«Но коль меня ты вновь возлюбишь, то станешь вновь ты властелином»
Кто ты? – спросил раб, чуть слышно.
Губернатор заметил, что раб что-то шепчет. Он подумал, что молитву…
« Я тот, кто дарует власть и роскошь, я тот, кто уничтожает всякую мораль и нравственность, я тот, кому противишься ты…но сегодня я могу спасти тебя…»
-Нет! – закричал раб во все горло, упав на колени и начал молиться.
Губернатор и его свита испугались.
-Что это он орет то так! Ужас!
«Я спасу тебя…» - продолжал Шут.
На арену вышел голодный лев. Он плавно крался к несчастному рабу.
Шут решил передать всем следующее:
« Я голос разрушения. Я освобождаю людей от отягощающих ограничений разума, от грязной лжи, именуемой совестью и моралью…»
Все затихли. Губернатор мгновенно протрезвел. Повисла тишина. Только лев рычал и слышен был голос пламени в факелах.
«Из всех здесь собравшихся – силен лишь этот лев. Он имеет удовольствие убивать без принципов. Он имеет радость бороться всю жизнь…»
Лев подкрадывался к рабу. Раб плакал. Он не хотел умирать. Он хотел жить. Он хотел свободы…
«Вы все стремитесь к свободе и личной независимости, но кто из вас по-настоящему свободен? Лишь этот лев…»
Феличи встал с кресла.
-Господа! Вам нравилось это слышать? Я истинный Бог на этой жалкой земле! Имя мне – Агарес! Я Бог войны и огня! Бог танцев и смеха! Я сошел с Великой бездны, явившись вам, чтобы совершить миссию! Христиане, иудеи! Вы жалкие рабы и такими на века и останетесь! Вы, господа аристократия – лишь жалкое подобие таковой! Знаете ли вы вкус борьбы? Слышали ли вы звон мечей? Текла ли по вашим лицам соленая кровь? Жалкие нищие в дорогих одеждах – подчинитесь! Позвольте мне продемонстрировать свою власть!
Шут поднял огонь их факелов и вмиг их потушил. Только холодный свет луны освещал арену. Он посмотрел в глаза льву и тот усмирился. Раб продолжал плакать – только что за его спиной рычал лев, который теперь свернувшись клубком, лежит в углу арены.
-Раб! Поднимись!
Раб поднялся.
-Ступай в свою жалкую обитель и скажи всем иудеям и христианам, что они прогневали Агареса, и гнев мой обрушится на них!
Шут повернулся к испуганным Марии, губернатору и все остальным. Иосиф подбежал к Шуту и стал кричать, что он истинный Язычник, что он ждал своего Бога и все прочее.
-Ты жалкий лгун, веры не знающий! Но я прощу тебя, ибо ты бесконечно рвался к власти и во имя ее лицемерил! Но ты будешь искупать свою вину. Беги в город, найди карателей из Рима и расскажи им, что Юпитер сошел с Олимпа! И кара моя коснется всех тех, кто врал, что любит меня и служил лишь деньгам, а не мне, как богу истиной власти!
-Я слушаюсь! Я по всему городу распространю славу о вас, мой господин!
Иосиф поспешил уйти. Он хотел было взять с собой Марию, но Шут запретил.
-Я не трону жену твою, ибо она прекрасна, и она служила Богам Олимпа, восхищаясь их властью и силой…
Иосиф поспешил уйти.
Губернатор и жена его испугались. Шут обратился к ним:
-Признайте меня, как господина вашего! Найдите лучших строителей и постройте храм мне – богу войны и власти – Агаресу!
-Да, да! Конечно!
Ева испугано смотрела на Шута
-Ева, и ты не бойся меня…тебя пока не трону я…ибо вижу, что ты готова признать мой авторитет и мою власть…
Но все же…смотрите, что может случиться с вами, если вы не подчинитесь…
Шут с помощью магических движений вытащил на арену одну из тех девушек, которые зажигали факела. Лев, который мирно лежал в углу вдруг резко вскочил и не успела юная красавица прийти в себя, как лев растерзал ее на маленькие куски…
-Вас ждет еще и пламя, если хоть кто-то ослушается меня…
Все испугались, заворожено смотря на бога власти.
-Я хочу жить в вашем дворце. Вы будете служить мне и моему государству…
-Конечно, мой господин! – кричал губернатор.
Вскоре все вернулись во дворец. Для Агареса выбрали лучшую комнату. Агарес разрешил всем спокойно ложиться спать и ждать его завтрашнего послания народу Хамуна.
Ночью, перевоплотившись в шута он отправился к Бонафрит…
Шут тихонько открыл дверь ее спальни – она была заперта, но шут мог открыть любую дверь…
-Ты спишь, мой темный ангел…сколько рвусь я в твое сердце и твою душу, но ты не слышишь…скоро вновь победа…и все впустую…зачем нужна победа, если ни с кем не можешь ее разделить?
Шут видел, как в свете луны сияют черные локоны Бонафрит. Смуглая кожа ее светилась то ли золотом, то ли бронзой, а красные губы были сладки, как розы аромат…
Шут не удержался и поцеловал их…
Бонафрит вскрикнула:
-Кто здесь?!
-Тише, это я…
-А…это вы…зачем вы сон мой тревожите?
-Зачем ты не проклинаешь меня? Как бы хотел я разозлиться и уничтожить тебя, чтобы больше никогда не видеть!
-Я это знаю…но я жить еще хочу…я выиграть хочу… - тихо ответила девушка
-Какая гордыня – выиграть спор у Дьявола… - ответил Шут, лукаво улыбнувшись
-Вы творите зло на земле…мне это противно – сказала Бонафрит
-Вот как…противно, говоришь…Дорогая моя, скажи, а ты когда-нибудь завидовала всем сердцем кому-либо? – спросил Шут
Бонафрит задумчиво ответила:
-Нет. Кому мне завидовать? У меня все есть…
-Согласен, - ответил шут, склонив голову. Затем он резко ее поднял, смотря своими огненными глазами прямо в глаза Бонафрит, - знаешь ли ты, что такое иметь власть над миром? Это так легко, как мой танец вечного, живого огня! Но какой же в этом смысл, если ты не можешь разделить эту власть с тем, кто тебе дорог? О, милая моя! Какие сильные души покорялись мне! Какие бравые воины поклонялись мне! Как боролись святые с моим искушением, не понимая, что бороться с искушением – значит поддаться ему, стать частью его! О, глупые! Они часть меня! Что плохого сделал я? Я дарил людям власть – их вина, что Боги не научили их пользоваться ею умеренно, понимая, где мужество, а где трусость! Где кончается честная война и где начинается неистовство! Цезарь мог…вот его и убили жалкие, слабые духом люди, которые только и могут, что ненавидеть. Но, чтобы править миром, нужно еще и любить. Цезарь мог ненавидеть и любить, не поддаваясь чувствам. Он бы храбр и осторожен, легок и свиреп, как лев…теперь его Империя гибнет…
-Зачем мне Цезарь? Мне нужно быть завтра прекрасной, а вы мешаете мне спать…
Шут улыбнулся.
-Мешаю спать…и не таким я не давал покоя темной ночью…когда-нибудь отправишься ты в мое царство и больше никогда не захочешь спать…мы будем вечно скитаться по земле и по бездне…мое царство – прекрасно. Но и Олимп или Царствие небесное вижу я. Мне дарована власть быть везде, как и многим другим богам и святым…Спи…наслаждайся этим простым земным счастьем…я тоже любил жизнь…
Шут поспешил покинуть покои Бонафрит, через окно. Он решил бродить эту ночь, наслаждаясь свежим воздухом. С собой он позвал верную Тень свою. Тень шла и рассуждала о тех бедах, которые постигнут Хамун, чтобы выиграть…
-Христиан и иудеев – на крест… - шептала она.
Шут, улыбаясь смотрел на нее и весело говорил:
-О, Тень, как же любишь ты запах крови! Еще миллионы лет впереди – ты насладишься ею…
-Знаешь, Шут, здесь мне скучно. Вот Цезарю, Давиду мы помогали создавать великие Государства, а здесь…мы ничего не оставим! Дай хоть измучить душу Азата!
-Азат подружился с Великим духом. Теперь он постигает логику и математику. Не нужно…он будет тем, что в будущем назовут «атеистом».
-Как скучно…эх, почему люди не могут полюбить свою Тень, научиться пользовать ее силой? Не пришлось бы мне творить столько зла…а то я вечность должна наслаждаться трупами! Глупые! Чем больше они борются с чернотой, тем чернее сами становятся! Так и падают Империи…вот злы ли римляне? Для христиан и иудеев – да. Но ведь это великая Империя роскоши, прекрасной архитектуры! Там развивается наука! Жестокость? Но это закон – сильный побеждает слабого! Хотите жить – боритесь! Я люблю тех, что борются…
-Знаешь, Тень, иногда слабые объединяются в то, что зовется «толпою» и убивают сильного…я откровенно призираю таких людей. Я люблю честную борьбу – борьбу сильных, великих. Эти времена проходят…скоро наши, господа Христиане, будут убивать своих теперешних друзей – иудеев и, прикрываясь именем Христа, уничтожать и порабощать народы. О, зло, прикрытое добром! Волки в овечьей шкуре! Вот к ним вся ненависть моя!
-А я люблю таких…но если, предположить, что это любовь…это удобно – ничтожество сметает с пути своего величие. Доброе становится злым, потому что за добро борется злом…здесь столько пищи для меня, - с наслаждением говорила Тень
-Да. А ведь Иисус велел быть смиренными! – скривив улыбку, сказал Шут, - но борьба лучше, смиренной смерти. Хотя трудом, усердием можно договориться с любой элитой. Я люблю великих духом людей! Им я дарю силу свою, поэтому гении часто безумны и не находят себе места в Царствии небесном. Я хочу видеть их в своем царстве. Я люблю музыку, искусство…какая музыка часто звучит в пристанище моем! Я водил своей рукой по струнам их сердца…я ждал их, как жду теперь Бонафрит…своей красотой она осветит мой дом. Она буте танцевать в кругу огня и воды в блеске величия своего. Так будет на закате каждого дня. И я буду вечность смотреть на эту красоту и мне никогда она не наскучит. Я буду танцевать с ней…вместе мы будем покорять сердца и забирать души в наше царство…
-Подожди еще…мы можем проиграть – сказала Тень.
-Исключено. Мое сердце его тепло от предчувствия победы. Но завтра нужно быть холодным. Я заберу самое дорогое у бедной Марии…она сама мне это отдаст…
-Тебе не жаль? – ехидно спросила Тень.
-Жаль…я ведь тоже был человеком…но победа слаще. Великому духу не нужно спорить со мной…
-Согласна. Он тоже не так уж добр…
-А добро вообще относительно. Что благо для одного – другому смерть, - вздыхая, сказал Шут, - но есть истина – добро в созидании. Зло – в разрушении. В людях есть и то и другое – и созидание и разрушение. Сам человек был создан, но на протяжении своей жизни он медленно разрушается. В людях есть сила – разрушать и созидать. Кто созидал всю жизнь свою – считается добрым. Кто разрушал – злым. Но нет ли здесь лжи? Ведь если я только лишь созидаю, я разрушаю свою вторую часть – темную. Я не реализую то, что было вложено в меня. То же самое, если я только разрушаю – я не реализую то светлое и чистое, что есть во мне. Это тоже неполноценно. Нужно созидать и разрушать. Все великое в мире – есть созидающее и разрушающее. Но чаша должна быть ровной.
-Любить и ненавидеть… - сказала Тень.
-Да, мой друг, - ответил Шут, подняв голову к небу, - звезды, как они далеки и прекрасны…почему я не любил это, когда был человеком? Я бы все отдал, только бы полюбить. Вот это все – природу, эти звезды, эту ночь…закаты и восходы. Почему я этого не ценил? Но же теперь – сердце мое полно восхищения и желания. Я снова живу! Я снова танцую! Но я должен творить зло…О! Гордость! Как прекрасна ты при жизни, но как ужасна после нее! Будь я не горд, я бы оставил спор – пусть бы Великий дух упивался победой своей, но нет.
-Шут, мне надоели мечты твои!, - возмутилась Тень, - ты скажи, что же завтра нам делать?
-Завтра? Видеть Солнца диск… - ответил Шут.