Стоит старик на площади у храма,
В его руках котомка и костыль.
И слёзы катятся из глаз, прикрытых волосами,
Не может в храм войти, собака поводырь.
Его никто не гнал, он сам войти боится.
Как примут там его, что скажет он в ответ.
На площади у стен он низко поклонился,
Ведь друга для него дороже в мире нет.
Но с Богом говорить он всё же попытался,
И на его щеке поток слезы застыл.
Он с Богом говорил и с другом не расстался,
О всех кто обижал наверняка забыл.
Прохожим до него казалось бы нет дела,
Но каждый норовит подальше обойти.
Лохмотья на плечах и запахи от тела,
Но рядом верный друг, с которым по пути.
Вокруг цветут цветы и зеленеют парки,
Но только старику не видно ничего.
Он видимо судьбою брошен на задворках.
И что в душе его, волнует лишь его.
Где будет ночевать, кому какое дело.
Чем сможет накормить он друга своего.
А он стоял сейчас, крестился не умело,
Простить молил людей, обидевших его.
Чего просил старик мы можем догадаться,
Ведь он живой ещё и дальше надо жить.
Возможно негде жить и не на что питаться,
Но Господа просил за всё его простить.
Таких же стариков, как тот слепой бродяга,
Не мало бродит по святой Руси.
Их, я с надеждой умоляю Бога,
От общего презрения спаси.