Холмистая возвышенность. Поэт стоит на плоском камне.
Он обращается к Заре, к Авроре, уже бледнеющей,
и медленно тающей в утреннем тумане. Поэт
обращается к Ней, и Она возвращается.
Поэт
Вы уже уходите? Постойте!
Выслушайте стихотворца! Я ж
ради Вас взошёл на этот кряж!
Люди говорят, что я пустой-де
человек, раз в небо всё гляжу.
и Зарю иль Звёзды сторожу...
. . . . . . . . . . . . . . . .
Извинения прошу у Вас, Аврора!
Опоздал по собственной вине.
Я объелся Захотелось очень мне,
кабачков поесть. Я не обжора,
нет! Наверно, я поэт и... дурачок.
А поджаренный на масле кабачок
так приятен, что язык не успевает
подхватить кусок: кусок тот нежный тает
сразу же во рту – меж нёбом и
языком.
Аврора
Что? как желудок ни корми,
кушать просит!
Поэт
(смеясь)
Говорить никак без смеха
невозможно дальше. Скоро я доехал
кабачок, как Собакевич – осетра.
Кабачок-то был пузат, огромен.
И к тому же много съел я – кроме
Кабачка! – сосисок... До утра
в животе трещало. На кровати
я дремал и слышал треск: я ж не глухой!
Аврора
Значит, кабачок ты ел глухой
ночью?
Поэт
Да! Проснулся... как кровь в вате,
света алого в пушистых облаках
пятна. Дворник занят делом. На ногах
все уже! все встали! Я в окошко
посмотрел и понял: опоздал
и не встречу Вас. Однако побежал
и на холм взобрался быстро!.. Ветер. Мошка
и комар здесь, на вершине, не едят!
Аврора
Ты практичен. А ведь люди говорят,
что поэты – меланхолики, растяпы,
совершенно не пригодные к делам
важным и ответственным... Бедлам
в голове и у тебя, поэт?
Поэт
(робко)
Н-нет, я бы
не сказал...
Аврора
(вздыхая)
На холм взобрался ты
лишь затем, чтоб на Меня взглянуть... Смотри же!
В синеве уже давно порхают стриж и
ласточка, а среди трав цветы
чашечки раскрыли. Синеокий
День идёт – Меня сменить спешит.
Солнце золотит утёс далёкий,
что плюща узором весь расшит.
Аврора тает в синеве. Поэт глядит, разинув рот.
18 июня 2016