Когда я была школьницей, терапевт назначил мне дуоденальное зондирование. Не ожидая какого-либо подвоха, в назначенное время я оказалась в соответствующем кабинете.
Сначала всё шло хорошо. Я послушно лежала на кушетке и изо всех своих подростковых сил пыталась проглотить зонд. Но зонд быть проглоченным явно не хотел, поэтому застрял в самом начале пищевода, из-за чего я почти сразу стала задыхаться.
С надеждой смотрела я в сторону медсестры, но вместо её лица видела только немалых размеров ягодицы. Ягодицы эти были абсолютно неподвижны, и превращаться в глаза явно не желали. Продержавшись столько, сколько можно продержаться, когда не хватает воздуха, и, не дождавшись помощи медсестры, я выдернула зонд и встала с кушетки. Медсестра продолжала стоять спиной ко мне и попыток повернуться ко мне лицом не предпринимала. Судя по всему, её совершенно не интересовало, что со мной происходит. Поняв это, я вышла из кабинета и отправилась домой.
Поскольку жёлчный пузырь продолжал посылать мне неприятные сигналы, я стала искать собственный способ справиться с проблемой, и, представьте, нашла. Я начала есть часто, но понемногу, и через некоторое время неприятные симптомы исчезли.
С тех пор прошёл не один год, но та давняя история нет-нет, да и вспомнится мне. Размышляя над ней по прошествии лет, я нахожу всё новые и новые объяснения произошедшему.
К примеру, медсестра могла плохо слышать или не слышать вовсе. В этом не было бы ничего удивительного, так как медработников периодически не хватало, и на работу, вероятно, приходилось брать людей с различными заболеваниями. Но в этом случае меня следовало предупредить о недуге медработника, а медсестра должна была всё время смотреть на меня. К тому же мне обязаны были дать таблички с яркими и подробными изображениями различных состояний, возникающих у человека, глотающего зонд. Тогда я показала бы ей соответствующую табличку, а она смогла бы быстро оказать мне помощь.
А, может, она нашла способ обмануть медкомиссию, когда устраивалась на работу, поэтому в медицинском заключении было указано, что слух у неё в норме. В таком случае она сама должна была изготовить эти таблички.
Допускаю также, что у неё был сильный склероз, и она моментально забывала и о пациенте, и о том, зачем находиться в кабинете. Заметив, что на ней белый халат, возможно, временами жутко терялась, и начинала метаться по кабинету, не понимая, что происходит и почему она так странно одета. Правда, при мне с ней такого не произошло, но ведь это могло случиться и позже.
Возможно также, что она увидела таракана и так разволновалась, что забыла обо всём остальном. Поэтому и не услышала, как я встала с кушетки.
Волнение из-за таракана очень даже понятно и могло бы характеризовать медсестру с положительной стороны. Если бы ей было всё равно, бегают тараканы по кабинету или нет, это, конечно же, характеризовало бы её со стороны отрицательной.
К положительному в медсестре, задний облик которой на всю жизнь врезался в мою память, можно отнести и то, что она по-настоящему прочно стояла на своих немолодых ногах. Именно поэтому я почти полностью уверена, что она была абсолютно трезва. Не отметить этот факт я не могу, так как, несмотря ни на что, стараюсь быть объективной и справедливой.
Халат на ней был чистый и абсолютно целый. К тому же она ни разу мне не нахамила, не сделала больно, не обманула, не намекала, что за услугу нужно заплатить. Всё это в высшей степени похвально. Так что, взвесив все за и против, можно сделать вывод, что медсестрой она, всё же, была неплохой. И слава богу! Ведь хочется хотя бы иногда порадоваться качеству медобслуживания, которое все мы вынуждены получать.