Цари мерцаний, рыцари дорог –
из постижений вечного исхода…
Там ветром возносимая свобода,
диктует обязательный итог.
Звучат стихи творящего рапсода,
его невинный и спокойный слог.
Среди древесных крон поднявший рог,
трубит глашатай, и стремятся воды
небесные излиться, как принятие
законного начала естества.
Пусть мы не выбираем вещества,
но можно выбрать новые понятия.
Наш день сгорит, как ветхая листва,
но так же, погружённый в вероятье,
находит вдохновляющих собратьев,
и верит созерцанью волшебства.
Из сочетаний песен и тревог
роятся впечатления в квадрате.
И снова, постаревший на закате,
уходит Гелиос – величественно строг.
Дарует слух, вниманье и занятие
Селены абрис сквозь её чертог
в тумане (или всё же это – смог?).
И мы идём в любимые объятия.
Торжественно величественна ода
являемому исстари зачатью
планет и укрывающему платью
неведения подобного же рода.
Пусть образы усиленною ратью,
как звёзды средь святого небосвода.
Нам с ними по пути. Рожденье года –
рассветное дыханье над кроватью.
Перемежение следов усталых ног,
как поиск бесконечный божества,
приемлют – изумрудная трава,
ветра, сопровождающие вздох…
На что ещё имеем мы права?
Всё тот же Мир, хорош он, или плох.
Не изменяем Запад, и Восток
горит зарёй, проснувшийся едва.
Какая б ни была на свете мода –
из музыки слагаются слова,
поэзия единственно жива,
любое постигая время кода.
Царей мерцания упорна тетива,
и стрелы-иглы сыпятся у входа
дворца ли, храма… И молчит забота
о мире дольнем солнечного льва.
(2016)