И спилили, и раскорчевали,
Рваной раной – рыжей глины срез.
Нет, не пилы это завывали –
От деревьев стон стоял окрест.
Окровавлен соком костяники
И оплакан слезами росы,
Березняк со стонами и скрипом
Доживал последние часы.
Не закон мы под себя подмяли.
Это что! Есть кое-что страшней –
Мы в самих себе людей топтали,
Становясь безжалостней зверей.
1997 г.