Лягушка - путешественница

               
Мне семь лет. Теперь я живу у матери с отчимом в вагончике. Из этих вагончиков за селом создали целый поселок для нефтяников. Имеется несколько ворот-входов и ворот-выходов. Весь посёлок огорожен основательным забором.  Вагончики большие, тёмно–зелёного цвета, на огромных колесах. По бокам каждого вагончика находятся железные шкафы, как сейфы, только они закрываются на обычные амбарные замки. Что это были за «сейфы», мне неведомо, но помню, что там можно было посидеть с подружкой Вандой, поболтать, посмеяться. Мы очень даже там помещались вдвоём.
    Вагончики стоят правильными рядами, есть даже две центральные улицы, есть магазин, в который приходят  сельчане за покупками. В одном из вагончиков находится «красный уголок», где нефтяники проводят свои собрания – заседания. Самой большой ценностью «красного уголка» является телевизор  -  «Рекорд – 64», черно – белый. А самое больше счастье, это когда детям разрешают посмотреть кино или мультики.  Еще в посёлке есть две бани: одна – мужская, другая – женская, Два разных вагончика. В поселке несколько артезианских скважин, из которых можно налить ледяной, кристальной воды, нажав на железную ручку колонки. Люди здесь живут все семейные, много детей, но есть еще два общежития для бессемейных ребят и девчат.
Моя мать работала в котельной оператором. Следила за приборами, за давлением, за температурой воды. Отопление у нас было водяное,  в каждой половинке вагончика  была батарея отопления. Рядом с посёлком был огромный пруд, который зимой превращался в отличный каток, но летом в нем  купаться  было запрещено, так как там была всегда ледяная вода.
   За оврагом, по дну которого протекал ручей, находилась посадочная площадка  для вертолетов.  Она была круглая, на ней стоял конусообразный знак на треноге, покрашенный белой, светоотражающей краской.  Поскольку, куда ни кинь взгляд, степь да степь  кругом, площадка для посадки была открыта все ветрам, метелям, но не только….
    Мы, то есть дети поселка,  любили наблюдать, как прилетает вертолёт.  Мы вертелись поблизости от круглой площадки, ожидая красивую «железную  птицу» в небе. Когда вертолёт вертикально садился на посадочный круг, от винтов поднимался сильный ветер, с нас срывало кепки и косынки, поднималась пыль, но это было захватывающее зрелище. Обычно он прилетал три раза в неделю. Иногда из него выгружали оборудование, ящики, продукты, а иногда прилетали незнакомые люди. Редко, примерно  раз в месяц, к маме прилетала подруга. Для меня это был – маленький праздник: зимой она привозила полную авоську мороженого в блестящей фольге, а летом  корзинки с клубникой или абрикосами, а иногда привозила персиков или других фруктов, которых в нашем селе отродясь не было. И всегда, в любое время года, она дарила мне переводные картинки, карандаши, краски, альбомы и книжки с куклами. Кукол я вырезала, платья для них прилагались в этой же книжке, и я наряжала своих кукол то в бальные, то в царские платья. Обновляла гардероб куклам очень просто: рисовала новые.  Все это хранилось в коробочке из - под монпансье.
    Однажды осенью прилетела к маме подруга Надя.  Привезла много подарков мне, маме и нашей маленькой девочке – Ларисе. В этот день у нас были гости, отмечали  месяц со дня рождения сестренки.  Пилот вертолета, Надя, бабушка, отец с матерью сидели за столом. Я наблюдала за малышкой, не зря же меня взяли в няньки.
   Я всё–таки  увязалась  провожать Надю на вертолет, а бабушка согласилась понянчить девочку. Выйдя из поселка, мы перешли через ручей,  и пошли на площадку. Пока гости прощались с хозяевами, обнимались и целовались, я решила заглянуть в вертолет.  Вертолет назывался МИ–8. У него было два винта: один большой – ведущий, другой располагался на хвосте.  Я давно хотела хоть одним глазком посмотреть, что же там  в этом вертолёте внутри. Сначала я просто заглянула вовнутрь, потом встала на ступенечку, заглянула дальше. Как то все плохо видно мне. Ну что особенного, если я залезу и рассмотрю всё, как следует, пока они там болтают. По трапу я забралась к открытой двери.  Дверь в вертолёт была одна, с окошком,  но из нее можно было попасть и в кабину пилотов, налево, и в грузовой отсек, направо, за металлической перегородкой, которая двигалась на шарнирах.  Внутри было все необыкновенно: два кресла для пилотов, множество лампочек и приборов, ручки. Я пошла направо, за перегородку.  Здесь были кожаные лавки вдоль салона, коробки, железки, тюки, мешки и много чего ещё. Слева и справа в стенах – иллюминаторы, такие круглые окошки.  Сзади огромная дверь для грузов.
      Я не заметила, как пилот и Надя залезли в вертолет и сели на свои места. Вдруг сверху что-то сильно загудело, зашумело, вертолёт качнулся. Я упала  на  мешок, он оказался мягкий, и я увидела в окошко, что мы  сначала зависли над землей, покачались над ней, как бы помахав провожающим, и развернувшись, полетели….
    Я сидела на мешке, раскрыв рот, смотрела через иллюминатор  вниз на землю и тихо радовалась. Подо мной плыл посёлок с крошечными вагончиками, люди и собачки были совсем маленькие,  а деревья и кусты  становились всё меньше и меньше. Я увидела, что село наше очень маленькое, а поселок вообще крошечный.А вокруг было - небо.... Таких красивых облаков я никогда ещё не видела.  Цвет у неба был совсем не таким,  каким я его видела  с  земли…  Внезапно вертолет качнуло, опрокинулась какая - то коробка, и упала  мне прямо на ногу. Скорее от неожиданности, чем от боли, я вскрикнула. Наверное, вскрикнула я громко, потому что через пару секунд открылась перегородка и  показалась Надя….
     Надя сидела теперь рядом со мной, а второй пилот  сидел в своем кресле и сильно ругался. Так у нас в селе ругался только дед Василь, когда сильно выпьет…. Он что – то кричал по рации на землю, в поселок, я услышала только одно слово без мата : « Возвращаемся».
   Мы снижались на ту же площадку, на те же огни.  Там уже стояли люди, махали руками,  там же стояла мать.
     Дома мне, конечно, здорово попало, но вступилась бабушка, впервые в жизни я слышала, как она  кричит на мать: «Следить за ребенком надо»!
    Ночью мне снилось небо, облака, крошечные, как муравьи, люди на земле, бескрайние поля, голубая лента реки.
    Как-то очень быстро весь поселок узнал, что мне удалось полетать на вертолёте.  Все мальчишки теперь  завидовали мне, многие тайно восхищались моим  «подвигом». Но больше никому не удалось повторить  такой «подвиг»: теперь отлёт каждого вертолета  четко контролировали, и смотрели, не бродят ли поблизости любители полетать.
     Любой разговор с мальчишками я очень ловко переводила на тему, как я «полетала».  Каждый свой рассказ я начинала, как та лягушка–путешественница из мультфильма, словами: «Лечу это я, значит, лечу»….