моя Муза оказалась сумасшедшей девчонкой,
что любит вплетать в свои волосы хворост,
который она, как лишенная сна,
собирает в пучок на закате.
мы прокаженные. моя Муза - дурна.
ей бы пить все свой чай из ромашек,
завтракать позже и тем, что ей больше
врезается в память:
Бальмонт, Бальзак, иногда и Лонгфелло -
она плотно сжимает страницы руками.
в ледяных ее пальцах дорога без сна,
волнение, голод, дурные напасти.
моя Муза становится робкой особой,
что всегда берет с собой томик.
чистый, пустой и прозрачный, как вуаль
побережных волков.
для создания нового блика,
для создания грустных стихов.
она все по-прежнему также в печали и
вечерами не смотрит мне вслед.
не смотрит в глаза, а тихо рыдает,
чтоб её никто "не жалел" (но ждала она именно это).
моя Муза кажется глупой, безграничной,
безмерной, но смелой.
она не боится открыть свое "я", когда приходится сдерживать нервы.
она все ночами играет в постели с тенями
из прошлого века.
моя Муза.
беспечная, милая Муза.
сумасшедшее мне не найти.
будь со мной рядом.
будь со мной.
в странствиях и странных линий судьбы.
неважно куда меня занесет - пой мне как вечная страсть Ариадны, что вечно тонет в любви.
*
она говорит мне "спасибо", накрывая пылью тетрадь.