До боли и крови мои сожжены провода,
И волей-неволей сдаются совсем тормоза.
Я мучаюсь солью, в которых застыла слеза,
И в чаше покоя моя не родилась земля.
Ошибка? Ты случай, упавший с холодных небес,
О, Боже, не мучай! На шее глубокий порез.
Я сдохну в отчаянье забытых и призрачных дней,
Затопчут молчанием меня сотня бурых коней.
И тело, вдруг, вздрогнет, безвольной рабой умерла,
Финал мне известен - давно все решила сама.
Я чокнулась. Помни. Закончила душу свою.
Рукою твоею себе прописала судьбу.
Молва обезличит все то, во что верила я,
А в небе закрытом сойдутся мои облака.
"Душа, успокойся, я больше не верю тебе" -
Все это сказала тебе я в прощальном письме.
Его написала и думала: "Утром отдам".
Чтоб сон такой долгий развеял безумный дурман.
Но что-то мешает, моя содрогнулась рука...
И весь этот бред я взяла... и тебе отдала.
Сожги его в памяти, выкинь сухие листы,
Мы больше с тобой никогда не вернемся на "ты".
Все двери закрыты, друг другу за все прощено -
"Читал ли ты это? Мое непростое письмо?"
О, Боже, помилуй, я так не могу... не хочу,
Мне рай стал, отныне, печалью в далеком аду.
Но что-то мешает, душа бьется птицей в стекло...
А ты не читал. Просто, выбросил это письмо.