На роль Кассандры записной
Права имея птичьи,
Я вам напомню об одной
Средневековой притче.
Злясь на своих поводырей,
Что их застигли в сраме,
Слепцы, по глупости своей,
Идти решились сами.
Светило солнце прямо в глаз,
Была дорога торной,
И жизнь, быть может, в первый раз
Казалась им просторной,
Вся без изъятья налицо,
С лихвой, а не на донце!
Улыбкою во все лицо
Их озаряло солнце
И освещало путь (точь-в-точь,
Как и на той картине...).
Но вот в игру вступила Ночь,
Накрыв сюжет в зачине
Завесой мрака. Впрочем, их
Не испугало это:
Слепцы, цепляясь за своих,
Остались ждать рассвета.
Ну, чтоб им до кукареку
Пробыть в оцепененье?
Бедняг, как часто на веку,
Сгубило нетерпенье,
А также холод, спесь и страх.
Страх заливая бренди,
Они сочли, что дело швах,
И кто-то первый сбрендил
От безнадежной маяты:
Решив, что солнце встало,
Он прямиком через кусты
Рванул куда попало.
Второй, цепляясь за рукав,
От счастья ног не чуя,
Побрел за первым, слепо встав
И тем тоску врачуя;
И, воедино сведены
Как длинной цепи звенья,
Одним безумием полны,
Полны одним стремленьем,
Считая, что они – нули
Без зрящей единицы,
Слепцы поднялись и пошли,
Вперяя в небо лица.
Им искры мозговой гнильцы
Казались солнца светом!
Картина Брейгеля «Слепцы» –
Она как раз об этом.