Опять иду не в ногу
И осуждений жду,
Не веря, слава богу,
Ни Богу, ни Вождю.
Опять в глухом туннеле
Не виден белый свет,
И даже еле-еле
Неясен новый след.
И власти матом крою,
Слова, сдобрив плевком,
Завидуя порою
Тому, как жил “совком”.
Все так же сердцу больно
И стыдно за себя,
Что бытность сердобольно
Расшатывал, любя.
Хоть плачь над этой ролью
Открыто и тайком:
Мне было ТО – мозолью,
А ЭТО – мышьяком.
Искусно скрытой ложью
Овитый до поры,
Я выброшен к подножью
Общественной горы.
Вокруг хамелеоны,
Гнилой преступный люд,
Хватая миллионы,
О равенстве орут.
Вот и бреду не в ногу
В неведомую тьму,
Пока судьбу-дорогу
Я толком не пойму –
Они не пустят к блюду
В обличие любом:
Я был, я есть, я буду
Всегда для них рабом.