7.
С жильем ли было тяжело,
Была ли пуля – дурой,
Однако нам не повезло
С родной литературой.
Когда год Шестьдесят Восьмой
Шагал мятежной Прагой,
Мы шли к культуре мировой
С любовью и отвагой.
Мы, не питая к людям зла,
Клянусь, пошли б на финку
За братьев Черная Стрела,
За Гекельберри Финна.
Тогда нам нравился Дюма
Тем, что отнюдь не ангел,
Однако пищу для ума
Давал Лион Фейхтвангер.
Чуть раньше мы, примяв постель
Под старым добрым дубом,
Сидели, попивая эль,
С монахом толстогубым.
Нас юный мир в дорогу влек,
Понятный, плотный, резкий;
Конечно, были Пушкин, Блок;
Потом и Достоевский;
И Лермонтов, сжав гордый рот,
Врывался, яр и нежен!
Но был, однако, воздух тот,
Как воздух гор, разрежен.
Нет, не давал российский дуб
Такой роскошной сени;
Был Маяковский слишком груб
И слишком прян Есенин.