(По мотивам одноимённого рассказа Льва Кассиля)
Известно в деревне, что сын тёти Паши,
Василь Суховеев, без ве'сти пропал.
Как все, добровольцем, за Родину нашу
С фашистскою гадиной он воевал.
Всё ждёт она писем с далёкого фронта.
— Пропал мой соколик, совсем извелась, —
С надеждой глядела в ту даль горизонта,
Где сына дорожка с собой увела.
Племянница Нюша бежит к дому с вестью:
— Я вашего Васю видала в кино!
Тут вскинула рученьки мать к поднебесью:
— Живой мой сыночек! Да, где же оно?
Бежали версту до ближайшего клуба,
Там перед картиной журнал фронтовой:
Родимый сыночек с нестриженым чубом,
С щетиною колкой, но всё же живой!
А диктор сказала: "Боец Суховеев
С боями пробился сквозь вражеский тыл".
Он бил пулемётом врагов-лиходеев,
За это отмечен наградою был.
Включили свет в зале, опомнилась после:
— А не похудал ли мой Вася сынок?
Сквозь слёзы и боль я не видела вовсе,
А как он из лесу-то выбраться смог?
Ещё на сеанс вновь идёт тётя Паша,
Как следует сына теперь рассмотреть:
Густая щетина, но нет его краше,
Героя её, победившего смерть!
Раз пятый уже мать сидит в тёмном зале,
Мелькают, как счастье минуты стрелой.
В экран тычет пальчиком, чтобы все знали,
Ревёт почему-то: — Сыночек! Родной!
Счастливая мать, слёзы льются рекою,
От гордости сердце всё бьётся сильней,
И ма'шущей в сумраке зала рукою
Обнять хочет сына ладонью своей.