Уж без пяти минут! Вокруг случайных нет;
И горечь бузины разит в подлунной черни.
Живые соловьи в листве начнут концерт --
И чистых трелей звон сметет остатки терний.
Но терний, что в глуши, в игольчатых ветвях,
Таят молчанье дум, непролитых рыданий,
Где дикий василек один лишен страданий,
Где горечь бытия осела на устах.
Освободясь во тьме от гнета сокровенья,
Не поминая ложь, глаголит сердце вслух:
Рожденный здесь на век обрел свои мученья,
А с ними -- свежий лес и пестроцветный луг.
Так холоден и чист разлившийся впотьмах
Над дремлющей волной пурпурный свет зари!
Хрустальная роса осталась на цветах;
В бузинном алтаре умолкли соловьи.