Становилось жутко. Со спинки стула
на пол падал легкий весенний плащ.
Время пробовало лечить, но его микстура
была смесью из прожитых попусту неудач.
«Ты свое отстреляла, отпела и откурила, -
Александра писала себе на память во всех блокнотах,-
отсмеялась, отъездила по перилам.
Все, что было, забрал себе незнакомый
Кто-то.»
Этот Кто-то теперь поливает розы.
Этот Кто-то ставит утрами кофе.
Настоящей Сашеньки больше нет. Морозы
вытянули ее кожу, оставив соты
серых окон московских гнилых хрущевок.
И из каждой бетонной глазницы взирает Кто-то.
Его взгляд не вмещает больше ни смех, ни слезы.
***
Быть никем и быть кем-то – по сути, одно и то же.
Различимы размеры пожитков, количество должников.
Саша проводит ладонью по бледной коже
и… и отныне не чувствует ничего.
***
«Этот Кто-то думал, что вышел первым,
что порвал торсом ленту и вырвался в чемпионы.
Но все вышло не так. Отнимая родные стены,
Он меня, лишь меня наделил свободой.
Пусть отстреляна жизнь до последней ее обоймы
и пусть выкурена до копченых пальцев,
я больше не вижу город, я вижу волны,
меня к себе влекущие за запястья.»
***
Кто-то вышел из кухни, чужую сжимая чашку,
воровато теням по стенам отвешивая поклоны.
И волна, звонко пенясь, накрыла многоэтажку.
Кто-то прыгнул, спасаясь, в бездну с Сашиного балкона.