Ты вся запятнана в грязи,
Да соткана из лживой ткани.
На скользкой паперти, стези
Не разглядеть средь прочей брани.
Не лобызать священных рук,
Не удивиться гладкой лести.
В грязи не слышен сердца стук,
В грязи не виден оклик чести.
А ты все смотришь из-под лба,
Да щек румянец раздуваешь,
Мол, я такая вся одна
И ты меня совсем не знаешь.
Но я прочту хоть в сотни глаз,
Тот блеск до боли мне знакомый,
Тот взгляд, что в сумерках увяз
И чьей-то мукою искомый...
Скажи, скольких сломила ты?
Скольких еще ты жаждой сломишь?
Лишь увяданием цветы
Напомнят сколько же ты стоишь.
Ты вся запятнана в грязи,
Да соткана из лживой ткани...
Ты предо мной не лебези,
Я вижу все, не нужно брани...