Лаурица

 Лаурица неторопливо поднималась в горы по едва заметной тропинке. Любиста – трава для сбора, который употреблялся для лечения сердечных приступов, росла в практически недоступном ущелье. Матушка Герра ¬– у неё жила Лаура после смерти родителей – слыла отличной травницей. Её отварами, мазями и настоями лечились все, кто жил в округе. Вчера в их скромное жилище пожаловал сам управитель Крехт. Потоптавшись у порога, он неуклюже поклонился – с непривычки спина хрустнула – и пробормотал просьбу:
– Слышь, Герра, жена у меня того…слегла…сердце что-то не так стукает…
Знахарка кивнула, собрала узелок и вышла вслед за посетителем, наказав девочке приготовить похлёбку. Ближе к вечеру матушка возвратилась.
– Мерта разболелась не на шутку, – она всегда размышляла вслух. – Настой готовить надо, но любисты мало. Сходишь завтра в горы, Рица?
Лаурица кивнула:
– Конечно, матушка. Садитесь ужинать.
И вот теперь девочка шла по знакомой ложбинке, обходя насыпи щебня. Вскоре показался скальный козырёк. Цветы нужной травы ютились в щелях, где практически не было воды. Лаура всегда удивлялась, каким образом растения выживали в таком сухом месте? Солнышко сюда заглядывало редко, но, тем не менее, именно здесь любиста облюбовала себе дом.
Сорвав соцветия и стебли, и отдельно друг от друга уложив их в котомку, Лаурица присела передохнуть на валун. Солнце пригревало слабо. Здесь, на высоте, лето не вошло ещё в полную силу. Необычно большая бабочка с крыльями пронзительно-голубого цвета присела недалеко от собирательницы и застыла, наслаждаясь теплом. Боясь спугнуть красавицу, Рица затаила дыхание. Наверху послышалось фырканье, стук копыт, грубый голос произнёс:
– Потише, Летун! Сверзимся раньше времени, костей не соберем!
Сдержанное ржание в ответ и перестук подков известило притихшую девочку, что наверху всадник. Она беззвучно скатилась за валун, втиснулась в каменный бок. Сердечко гулко стучало, в голове металась лишь одна мысль: «Меркаль!»
Этими созданиями пугали всех детей. Да что там дети! Не каждый взрослый мог сдержать судорожный вздох при упоминании этого слова. Толком никто ничего не мог рассказать. Одно было ясно – встреча с ними всегда заканчивалась смертью. Говорили, что это племя – остатки древних чародеев, им были подвластны все животные и растения, а также силы природы. Шептались также о том, что они умели летать! Лаурица верила и не верила в эти россказни, но сейчас она совершенно точно знала, что над ней гарцевал на лошади именно меркаль.
Сверху посыпалась скальная крошка, раздался тихий свист. Бабочка шевельнулась и вспорхнула. Топот постепенно стих,  Лаура осторожно высунулась из-за валуна, огляделась. Всадник неспешно трусил по краю гребня.
«Куда это он? – удивилась девочка. – Там же пропасть!»
Будто услышав её мысли, конь притормозил, перебирая передними ногами и мотая головой. Наездник что-то гортанно пробурчал, потом развёл руки в стороны и на распев прокричал непонятную фразу. Бабочка на его спине распахнула крылья, жеребец встал на дыбы и сделал прыжок вперёд, рухнув вниз. Непроизвольно ойкнув, Лаурица выпрямилась, открыв рот от изумления. В это же время из пропасти вынырнул конь, резко махая огромными кожистыми крыльями. За спиной у меркаля те же взмахи совершали, ставшие вдруг в десятки раз больше, крылья голубой бабочки.  Сделав круг над вершиной, конник сердито зыркнул на собирательницу, пронзительно свистнул и поднялся к облакам.
Очнувшись, Рица, что было духу, ринулась вниз по тропе. Она ничего не сказала матушке, но про себя решила, что, ни за что более не пойдёт собирать любисту под ту скалу. В своих снах она вновь и вновь видела бабочку, всадника с тёмными глазами и коня, планирующего прямо на неё. Просыпаясь от собственного крика, Лаура тряслась от страха, прикусывала край подушки и лежала до рассвета, боясь заснуть. Она похудела, под глазами залегли тёмные круги, вздрагивала от любого голоса. Герра некоторое время, молча, наблюдала за воспитанницей, пока однажды ночью девочка не смогла сдержаться и залилась во весь голос слезами. Женщина дала ей испить успокоительного отвара, обтёрла лоб и грудь влажной тряпицей, а поутру, во время завтрака, тихонько спросила:
– Ты видела меркаля там, на горе?
– Как вы… – Лаура смутилась. Потом кивнула и уткнулась матушке в плечо. – Я умру теперь, да?
– Что ты, дитятко! – матушка поцеловала рыжую макушку. – С чего ты взяла?
– Ну, как же! – голос у Рицы ломался и сипел. – Так все говорят! Кто видел меркаля, то не жилец!
– Глупости! – засмеялась Герра. – Страшилки для детей! Просто меркали обычно скачут на своих животных в тех местах, где опасно – над пропастью или сыпучей насыпью. Люди от страха теряют голову, с ними происходят неприятности, они даже умирают! Но всё это сказки и не более! Расскажи мне, как это было.
Рица высказала всё, что таила в душе, и ей стало легче. В эту ночь она спала, как младенец. Зато Герра не сомкнула глаз. Вновь и вновь вспоминала она всё, что случилось в тот день, когда Лаурица осталась одна и переехала к ней в избу.
Городище обосновалось здесь давно, никто уж и не помнил точно, когда первый граничник появился в междуречье. Сначала поставили пост, где несколько мужчин следили за перевалом и при появлении первых отрядов врагов давали знак, зажигая на возвышенности дымный костёр. Потом сюда потихоньку подтянулись их семьи. Поставили ограду, насыпали вал, а там и домишки прилепились на склонах. Вскоре селение получило название – Пограничье, а людей стали прозывать граничниками. Удобное расположение позволяло небольшим количеством воинов сдерживать большие силы недругов. Марица, соседка Герры, приехала с низовий, выйдя замуж за Лаудора. Когда в молодой семье родилась дочь, родители дали ей имя Лаурица, взяв составные части из своих имён. Лаудор обожал дочурку, хотя злые языки шептали, что девочка не похожа на мужчину. И действительно белокожая, рыжеволосая девчоночка напоминала скорее жительницу низовий, где яркие волосы были не в диковинку. Однако синие глаза, постоянная улыбка и смех, покорили граничников. Лаурица стала всеобщей любимицей. Когда ей исполнилось три года, неприятель совершил очередную вылазку. Натиск удалось быстро подавить, погибло всего три защитника и, среди них оказался отец малышки. Марица не убивалась, просто истаяла месяца за три и однажды не проснулась. Родных у семьи не было, и потому Герра решила взять к себе девочку. В первую же ночь дом соседей сгорел. Расследование ничего не выяснило. Знахарка долго раздумывала над историей, но так и не поняла причину пожара. Зато вскоре она заметила, что время от времени к ней во двор стали прилетать ярко-голубые бабочки. Лаура бегала за ними, играя, её смех звенел колокольчиком. Осторожно расспросив соседушек, Герра пришла к выводу, что никто никогда не видел этих необычных насекомых. Год спустя, бабочки исчезли и лекарка успокоилась. С тех пор прошло одиннадцать лет. Лаурица плохо помнила родителей, хотя часто бывала на погосте, носила цветы на могилы.
Герра очнулась от воспоминаний, заглянула к спящей воспитаннице, поправила одеяло. Рыжие кольца кудрей разметались на подушке. Тёмные брови слегка хмурились, длинные ресницы затеняли розовые щёчки.
«Совсем взрослой стала! – вздохнула травница. – Уж скоро покинет моё жилище, уйдёт в свой дом!»
Возле окна послышался странный шум. Выглянув, женщина увидела большую голубую бабочку, сидящую на подоконнике. Холодок пополз по спине –  таких крупных экземпляров Герра ещё не встречала. Она замахала руками, прогоняя незваную гостью. Чуть помедлив, крылья развернулись, создав небольшой ветерок, и насекомое перелетело на дерево возле окна. Закрыв створку, матушка задёрнула занавеску, но тревога в груди не проходила.
Поутру улыбка Лауры и солнышко растопили лёд в груди женщины, ночные страхи забылись. Приёмная дочка собралась с подружками за земляникой. Взяв корзинку и немного еды, она поцеловала Герру и убежала.
– Ой, смотрите, какая полянка! И ягоды видимо-невидимо! – одна из девушек кинулась собирать плоды.
Лаурица тоже заработала руками, складывая сочные ягоды. Она и не заметила, как переместилась на край поляны. Странное пятно привлекло её внимание. Подняв глаза, она залюбовалась великолепной лазоревой бабочкой, похожей на цветок.
– Ах ты, красавица! – прошептала Рица. – Откуда ты здесь?
«Цветочек» колыхнулся и перелетел чуть дальше. Лаура двинулась вслед. Она почти достигла бабочки, но та вновь повторила маневр, кружась в воздухе, словно фея. Незаметно для себя Рица оторвалась от группы девушек, играя и кружась вместе с прекрасным животным. Тихое ржание отрезвило. Она резко повернулась. Тропу перегораживал всадник, укутанный в плащ необъятных размеров, полностью скрывающий фигуру и лицо. Только тёмные глаза внимательно блестели, разглядывая Лаурицу.
– Кто ты? – выдохнула она.
– Твой суженый! – гортанный голос непривычно резал слух.
Конь танцевал под всадником, удерживаемый твёрдой рукой. Вдруг поводья резко щёлкнули, жеребец встал на дыбы и резко рванулся вперёд. Всадник наклонился и, легко подняв тонкую фигурку, бросил её поперек седла. Едва слышимый вскрик нарушил округу, сознание Лаурицы погрузилось во тьму.
– Что ты натворил, сын! – громовой голос вывел Лауру из небытия. – Как ты посмел?
– Отец, – твёрдо отвечал невидимый собеседник, – ты же знаешь, что наш род угасает. Эта девочка именно то, что нам надо!
– Вот именно – девочка! Кто будет её воспитывать? Ты с ума сошёл!
– Она в возрасте невест, – вступил в перепалку старческий голос. – Ростом мала, а не умом и не телом. Девчоночка, кстати, очнулась и слышит наш разговор.
Меховой полог распахнулся, на Лауру, лежащую на широкой лежанке, устланной шкурами зверей, глянули сердитые, бесцеремонно разглядывающие, глаза. Полог вновь упал.
– Короче, решайте сами, как будете выкручиваться, а я умываю руки!
Послышались гулкие шаги, звук закрываемой двери и…тишина.      
В проём просунула голову согбенная старушка. Сморщенное лицо, покрытое лучиками мелких многочисленных морщинок, покачалось несколько секунд над Лаурицей. Потом сухонькая рука дотронулась до плеча пленницы и кивком позвала за собой. Ступив на каменный пол, Рица вздрогнула от холода и с опаской выглянула из-за шкур. Пред ней раскинулся круглый зал-пещера с высоким полированным потолком. Поверху виднелись фигурки странных невиданных зверей. Стены украшали лепные растения и вазы в нишах. Посередине помещения стоял круглый стол с пятью стульями. Свет исходил от круглых белых шаров, неведомо как прилепленных к потолку.
– Не бойся, – ласково проговорила пожилая обитательница, – здесь тебя не обидят.   Проходи к столу, поешь малость.
Лаура в два прыжка достигла стола и уселась на высокий стул. Еда была неприхотливая, но сытная – мясная похлёбка и большой кусок хлеба. Утолив голод, она с любопытством огляделась и задала вопрос:
– Где я?
Эхо, отражаясь от стен, удесятерило голос. Рица вжала голову в плечи.
– Не бойся, – вновь повторила старушка, улыбаясь. – Это сделано нарочно, чтобы можно было услышать собеседника. А то, как начнут гомонить, так ничего и не слыхать!   
– Кто? – еле слышно произнесла девочка.
– Так, обитатели! Кто ж ещё!
– А их много?
– Нет, немного осталось уж…   
Рица подумала и спросила ещё:
– А вы их не боитесь?
– Чего ж мне их бояться? – глаза у женщины лукаво заблестели. – Чай, я им бабушка всем!   
Рот у Лауры приоткрылся в удивлении.
– Но вы же человек! А они… – она замолчала, не зная, что сказать далее.
– И они люди, – пожевав губами, продолжила бабуля. – Просто умеют чуть более чем те, кто живёт внизу.
– Они летают! И кони у них летают! – не сдержалась, выпалила Рица.
– Знаешь, Лу, – обратилась к ней старушка, – всякий может летать, если захочет и не испугается!
– Как вы меня назвали?
– Лу! Я знавала твою бабушку, её звали Лумара. В честь неё, видать, и тебе имечко дали.
– Меня в честь мамы и папы назвали!
– Да-да, мне известна эта версия!
Помолчали. Лу не выдержала, слишком много вопросов теснилось в голове.
– А что, моя бабуля тоже умела летать?
– А как же! – охотно подхватила разговор собеседница. – И деток у неё было шестеро. Правда, меньшая, Лумирана, влюбилась в жителя низин и сбежала с  ним, едва ей исполнилось пятнадцать. – Задумчиво помешивая в котле над очагом, повариха скосила глаза на Лу. – Тебе сколько годков?
– Четырнадцать, – протянула Рица. Глаза смыкались, ей хотелось спать.
– О, да ты засыпаешь! Иди-ка в кровать.   
Уже проваливаясь в сон, Лаура успела спросить:
– А как вас зовут?
– Ларица! Я сестра твоей бабушки! – она укрыла внучку одеялом. – Спи, Лу всё будет хорошо.

Проснувшись, Лу никого не увидела. Постеснявшись, есть без разрешения,  она прошлёпала босыми ногами по каменному полу и отворила тяжёлую дверь. За порогом находилась небольшая площадка, усыпанная базальтовой крошкой. По краю шла невысокая стена-ограждение, а прямо за ней – бездонная пропасть. Ни тропки, ни уступа! Редкие облака проплывали чуть ниже площадки. Лаурица огляделась, поёжилась и пробормотала: – Я умру в этом заточении!
– Что за чушь! – раздалось позади неё.
Рица обернулась. Перед ней стоял высокий темноволосый юноша. Одет он был в кожаный костюм и высокие, подбитые мехом сапоги. Длинные волосы волнами свободно спадали на плечи, обрамляя смуглое лицо с высокими скулами. Тёмно-красные чувственные губы слегка кривились.
– Чушь! ¬– повторил незнакомец. – Никто не собирается тебя умертвлять.
Она узнала голос. Именно он спорил в зале вчера, когда Лу пришла в себя на лежанке.
– Вы меркаль? – спросила и тут же испугалась своего вопроса.
– А как ты догадалась? – он перебирал длинными пальцами металлические кольца, пришитые на груди костюма.
– Это ты, – пронзила догадка Лу, – летал надо мной, когда я собирала любисту!
– Ишь, ты, – хмыкнул паренёк, – догадливая! Ну, я!
– Зачем ты похитил меня?
Он бросил на неё задумчивый взгляд:
– В жёны тебя возьму. Ты не против?
– А если против?
– Отчего ж так?
– Не желаю за нелюбого выходить! – она непокорно тряхнула волосами. – И вообще, мне не нравится, когда меня воруют!
– А как же тогда мы бы познакомились? – продолжал подначивать собеседник.
– Мог бы подойти, познакомиться, а не хватать в лесу, бросая на седло.
– Мы не можем находиться долго внизу, – серьёзно глядя на Лу, ответил он. Чуть помедлив, продолжил:
– Я тебе совершенно не нравлюсь?
Рица отвернулась, скрывая улыбку. Парень ей нравился, но признаться в этом, значило согласиться, что он был прав, а это было просто невозможно сейчас! Она уклончиво бросила:
– Не знаю! Может быть!
Стоя спиной, она не увидела, как радостно блеснули его глаза и, на губах расцвела улыбка. Не слыша в ответ ни слова, Лу повернулась. Собеседник исчез, оставив у порога необычно большую Алую розу.
Девушка вернулась в зал, задумчиво нюхая цветок. Старая женщина, бросив в её сторону взгляд, улыбнулась:
– Морель приходил?
– Морель? – повторила девушка. – Наверно! Весь такой кожаный, с хмурым лицом.
Поскольку бабуля возилась у очага, Лу продолжила:
– Ларица, насколько Морель старше меня?
Та чуть приподняла брови, на несколько секунд задумалась.
– На два года, милая!
– Ох, – покачала головой Рица, – а разговаривал со мной, как будто ему лет сорок!
– Он, в общем-то, стеснительный у нас, младшенький среди всех.
– Я этого не заметила!
– Хватить болтать, – прервала её Ларица, – помоги мне лучше готовить еду.
Дни тянулись за днями, но Лаурица более никого не видала, кроме бабушки. Та научила вычёсывать и прясть неизвестный девушке серебристый пух Горного Кота. Они варили варенье из ягод куманики, куринихи, малины. Кто собирал и приносил эти ягоды, Рица не ведала.
В один из дней, она, напевая песню, подметала полы. Сзади раздался шорох. Девушка оглянулась, у стены стоял пожилой мужчина, опираясь на посох.
– Говорят, ты ведаешь в лечении?
– Ведаю, – оробела вдруг Лу.
– А крови не боишься?
– Нет, – уже смелее ответила она. – Я часто помогала матушке. – Воспоминания о Герре отразились печалью в глазах Рицы.
– Хорошо, – кивнул мужчина. Зови меня Рельго. Требуется твоя помощь, Морель ранен.
Известие о ранении юноши внезапно сильно взволновало девушку. Она быстро подошла к собеседнику.
– Что же мы медлим? Идёмте!
– Не бойся, ничего страшного! Он будет жить! Просто крови потерял много, доставая котёнка Горного Кота.
– Котёнка? Зачем?
– Ну, как зачем? Для тебя! Ты же выспрашивала Ларицу об этом животном.
Рельго нажал на какой-то барельеф, и стена бесшумно отъехала в сторону. Лу догадывалась, что зал не единственное помещение, но и подумать не могла, что за стеной скрывается целый замок! Мужчина быстро скользил по ответвлениям коридоров, не забывая оглядываться, чтобы не потерять спутницу. Вскоре они вошли в небольшую комнату. Кровать под пологом, стол у окна, полки на стене – вся скудная обстановка, не считая великолепных фресок на потолке и стенах. И ещё – огромный серебристый Горный Кот. Лу сразу поняла, что это он. Зверь подобрался, готовясь к прыжку, но Рельго протянул ладонь навстречу:
– Фу, Раззи! Свои!
Кот тотчас расслабленно упал, не сводя, однако янтарных глаз с девушки. Лаурица скользнула за полог. Морель метался на постели, исходя от жара. На правом плече, груди и щеке красовались широкие отметины-раны.
– Сложность в том, что Кот может наполнять когти ядом. А Морель связался с самкой. Ты знаешь противоядие?
– Конечно, нет! – воскликнула Лу. – Я никогда в жизни не видала Горных Котов! Как я смогу помочь? – Она в отчаянии переплетала пальцы.
– Погоди, – мужчина тронул её плечо, – вспомни, ведь тебе известны травы, изгоняющие яд?
– Да! Конечно! – она торопливо начала перечислять состав отвара. – Необходимо девять трав и корений.
Выслушав горячий ответ девушки, Рельго вздохнул:
– Всё это есть, кроме любисты. Её трудно найти.
– Я знаю, где она растёт! Только, как туда добраться? – Она подробно описала скальный козырёк и дорогу к нему снизу.
– Я знаю это место. Следуй за мной!
Он быстро вышел из комнаты, увлекая девушку за собой. Повернув в одну из ниш, Рельго тронул лепнину. Отворились двери, показались ступени, ведущие вниз. Промелькнуло несколько пролётов, перед ними открылась большая пещера, одна сторона которой выходила наружу. Мужчина направился влево. Присмотревшись, Рица увидела ряд стойл, в которых находились невиданные кони. Сняв со стены упряжь и седло, Рельго подошёл к животному.
– Тихо, Гарбо, тихо! – он шептал что-то ласковое на непонятном языке. Конь прядал ушами и косил лиловый глаз на девушку.
Лу окинула конюшню взором. Синь потолка впечатляла! «Что за краску использовали здесь?» ¬– задумалась она. Тем временем Рельго закончил приготовления и поманил к себе травницу. Он легко взметнулся в седло, наклонился и усадил девушку впереди себя. Тихий посвист взбудоражил потолок, который вдруг зашевелился и стало ясно, что это не краска, а ковёр из гигантских бабочек.
– Они живут здесь, – тихо сообщил всадник. – Здесь откладывают яйца и появляются их детёныши.
Одна из бабочек отделилась от потолка и грациозно опустилась на спину Рельго. Конь фыркнул, напряг круп и рванул с места, двигаясь к свету. На самом краю площадки он встал на дыбы и рухнул вниз. От сильного ветра у Лу перехватило дыхание, и заслезились глаза. Она судорожно вцепилась в гриву и не заметила то мгновение, когда у Гарбо расправились крылья, превратившие падение в парение над облаками. Мужчина накрыл плащом тело Лаурицы, она смогла сделать вздох и слегка расслабиться.
– Ещё чуток, – шепнул он ей, – скоро прибудем!
И действительно, спустя несколько минут, Гарбо мягко коснулся поверхности и застучал копытами по камню, а потом и вовсе остановился. Плащ распахнулся, Рельго соскочил и осторожно помог девушке сойти. Честно говоря, именно на это она и рассчитывала. Без посторонней помощи ей не удалось бы устоять. Придя в себя и оглядевшись, она узнала знакомый скальный козырёк и уверенно направилась вниз. Любиста была на месте! Набрав стеблей и соцветий, Рица вернулась к наезднику. Не медля ни минуты, Рельго помог взобраться девушке и оседлал коня. Всё повторилось, только в этот раз Лу укрыли плащом сразу.
Вернувшись в пещерный замок, она приступила к изготовлению отвара. Спустя два часа, войдя к Морелю, Лаурица едва  узнала юношу. Он невероятно осунулся и еле дышал. С помощью Рельго Рица напоила раненого. Теперь оставалось только ждать, давая отвар каждые два часа. Ближе к полуночи, влив последнюю дозу противоядия, она прилегла рядом с Морелем, внимательно вглядываясь в его лицо и прислушиваясь к дыханию. Вот-вот должен произойти перелом и станет ясно, помогло лекарство или нет. Грудная клетка измученно двигалась вверх-вниз, толкая воздух. Потом дыхание прекратилось. Рица отчаянно ждала, текли секунды, но ничего не происходило.
– Нет-нет! Не может быть! – в страхе шептала она. Потом терпение окончательно покинуло её, Лу приблизилась к губам Мореля, стараясь уловить дуновение. –  Ну же! – вскричала, не помня себя девушка. – Дыши! – со всей силы она ударила его кулаком напротив сердца. Уставшее тело содрогнулось, выгнулось дугой, раздался резкий свист – Морель вдохнул.
Лу упала рядом и разрыдалась.
– Что случилось? – сиплый шёпот обжёг ухо.
Рица подняла голову и посмотрела в лицо Морелю.
– Ты чуть не умер, противный мальчишка! Зачем ты полез в логово Горного Кота?
Его губы чуть раздвинулись:
– Хотел сделать тебе подарок, немного не рассчитал.
– Немного? – теперь она разозлилась. – Ты чуть не сделал меня вдовой! – встав возле постели, Лу сжала кулаки.
В груди больного что-то забулькало.
– Ты не можешь стать вдовой, – продолжил он, – обряд не был совершён.
– Теперь может! – Рельго появился, как всегда неслышно. – Она сделала отвар, вытащила тебя с того света и ничего не испугалась.
– Отец, надень ей обручальное ожерелье.
Рица стояла, ничего не понимая. Мужчина поклонился девушке и открыл перед ней шкатулку. На пуховой подушечке лежало серебряное ожерелье с лазоревыми каменьями. Рельго поставил шкатулку к ногам Рицы, взял украшение и надел на шею невестки. Вновь поклонившись, он, молча, вышел. Лу посмотрела на Мореля и застыла в изумлении. Перед ней стоял красавец, одетый в одежды жемчужного цвета, с серебряной короной на голове и протягивал ей руку. Будто в забытьи Лаура вложила свою ладонь в его и сделала шаг вперёд. Он повернул жену к стене, на которой неведомо как появилось зеркало. В нём отразилась рыжеволосая красавица с пронзительно-синими глазами, одетая в красивое голубое платье. Ожерелье на шее незнакомки сияло ярко-голубым светом, озаряя не только её, но и всю комнату.
– Лаура – это имя голубой бабочки, – проговорил Морель. – Ты была предназначена мне с рождения! Я так долго искал тебя! Идём, я покажу тебе весь замок.
– Не надо весь! – очнулась Лаурица. – Я хочу увидеть лазоревый потолок-ковёр из бабочек!
– А Горного котёнка ты не хочешь увидеть?
– Хочу! – засмеялась Лу. – Я назову его Рель!
– Хм… достойное имя! А как же ты назовёшь коня?
Рица хитро блеснула глазами:
– Очевидно, Мо!
Они шагнули за порог. Если бы кто-то из людей выдел сейчас эту пару, то они бы изумились, потому что людским глазам предстала бы странная картина – великолепный серебристый Горный Кот грациозно передвигался по краю пропасти, а над ним парила огромная бабочка с крыльями небесного цвета.