Бесстыдницей была юница Ночь,
задрав подол, в сверкающий горошек,
роняла звезды, убегая прочь,
дразнила красотою смуглых ножек.
День растянулся, времени река
к другому берегу меня давно прибила.
И по другому смотрит свысока
царица Ночь над тишиной обрыва.