Однажды, я стихи оставил.
Забыл. На полку их поставил.
Стал дифирамбы прозе петь.
И долго прозой занимался,
Но как я в ней ни упражнялся,
Не смог стихи с листа, стереть.
Горела рукопись в камине.
Я это помню и поныне, -
Как пламя скручивало лист…
Как он чернел, как изгибался,
Как уничтожен быть, боялся
Несостоявшийся артист!
Сжирало пламя буквы, строчки,
Прямую речь, кавычки, точки…
И ночь была вокруг тиха.
И в этом адском танце боли
Из мук, надежды, счастья, воли
Рождалась музыка стиха.
Сначала тихо, робко очень:
Гобой, кларнет… не помню точно -
Но раздражение и печаль.
И жду с надеждой и испугом
Что будет с нашим лучшим другом
Не уж-то музыки не жаль?
Откуда бас, и барабаны
И какофония обмана?
Ведь, вы умеете играть!
Ещё не стих ручей прелюдий,
А в зале, с мест, вскочили люди
В восторге топать и кричать.
И было очень страшно в зале -
Покрышки жгли, потом стреляли,
И прозвучало: «Здесь террор!
Кто не согласен, прочь из зала!
Одесса, вас тут не стояло!»
И улыбался дирижёр.
И вот уж, злобно топчут ноты.
И вот пошли полки и роты.
А цель искусства, так зыбка…
Слова, слова, слова вначале.
Но, только б музы не молчали,-
Подруг стихов и языка!