Ещё поэты не перевелись
Отзыв на книгу Е. Сапрыкиной « Урбанистические сны» М. « Русский писатель» 2015 г.
Передо мной новая книга знаменитой российской поэтессы Е. Сапрыкиной, лауреата Международной премии имени Андрея Платонова, уже известной активно читающей части страны по произведениям : « Колокольное сердце», « Под лунным плугом», « Протуберанцы», многочисленным публикациям в периодической печати, например, в газетах «Завтра», « Литературная Россия», «Литературная газета», «День литературы». Многие поклонники и поклонницы творчества этого мастера слова помнят её пронзительную, тонкую любовную лирику, стихи о российской глубинке, стальные строки о Великой Отечественной войне и судьбе России.
В своей новой книге поэтесса поведала читателю о природе вещей, часто тревожных урбанистических снах, состоянии души человека в современной, весьма неспокойной действительности, грядущей победе Духа над материей, поделилась тайнами сотворения поэзии. «Служенье муз не терпит суеты. Прекрасное должно быть величаво!» — говорил А. С. Пушкин.
Первую часть стихов Елены Сапрыкиной в этой книге можно озаглавить « Кокон», поскольку в ней рассказывается о том, какие героические усилия нужны для того, чтобы в душе созрело и выросло новое чувство или творение.
«Мой день – мой кокон безымянный», — пишет поэтесса. Это глубокая метафора. В контексте всего стихотворения она получает приращение смысла, подобно тому, как алмаз в благородной оправе становится бриллиантом. Безымянность и немота дня — важное условие уединения, тишины и покоя, необходимых для рождения хрупких ростков новой жизни, будь то ребёнок-человек или дитя-мысль, стихотворение.
Там прочной нитью лягут годы,
Где вызрел миг благоуханный.
Из кокона, который плёлся так долго и незаметно, что, кажется, умирает и сам человек, и его душа, вдруг «бабочка летит, превозмогая смерть», и читатель радуется полёту вдохновения.
Метафоры Елены Сапрыкиной тяготеют к развёрнутости, создают образ-картину. «Взлетает, крылья распластав, молодая ласточка-природа». Но мир природный не всегда радостен, он погружён в урбанистические сны, которые часто вызывают тревогу. Приехав некогда в Москву из сказочного города Юрьевца, свежими глазами Елена Сапрыкина смотрит на древнюю столицу, и рождается необычный образ— «Москва—бумажный город, оригами». Почему? Мы не замечали, что белокаменная столица хрупка, мы забыли, что она рукотворна. Ежедневно создаваема ноосфера Москвы нашими мечтами, надеждами, трудами, делами. Так ли? Не совсем так. Из контекста всего произведения, из противопоставления столицы природному ландшафту, где вселяют в человека уверенность «бронзовые спины деревень» видно, что в этом образе бумажного города свозит недоверие Москве и некая чужеродность, ведь оригами—это искусство иных стран. Столица приснилась иностранным государством вновь прибывшей в неё поэтессе. Временно или навсегда, покажет будущее. В первом урбанистическом сне российский город привиделся не совсем русским, далеко не совершенным. Он противопоставляется природе, которая напротив кажется Елене Сапрыкиной идеальной. Там
…нет как нет—ни копоти, ни страха,
…Нет как нет—ни боли, ни вражды.
Но родная природа живёт и в урбанистическом пространстве, завораживает и вдохновляет.
В стихах происходит Елены Сапрыкиной чудо: незримое становится зримым « черёмуховый холод» падает на « изумлённый город» «жемчужным ожерельем». Последняя метафора точна и изоморфична: она в зеркале поэзии преображает белоснежные цветы черёмухи в жемчужины. Но за красотой и радостью острого ощущения жизни, её тепла и холода, есть и безобразные неприглядные стороны, стаи нелюдей в человеческом обличье, встретиться с которыми — трагедия для человека. Вслед за поэтом О. Хайямом, предупреждавшим « Лучше будь один, чем с кем попало», Елена Сапрыкина пишет:
Уж лучше кокон, лучше келья,
Чем ледяной закон зверья.
Жизнь в обществе нелюдей поэтесса называет небытием. Действительно, по мысли Н. Бердяева, бытие — это то, что приближает нас к Богу, а небытие - это что отдаляет от него грехи, бездуховность. Один урбанистический сон сменяет другой, и новое сновиденье страшно, ибо страна в нём снова чужеродная, инопланетная, не подлунная, а просто лунная:
Дрожит ладонь луны, и тень её косая
Легла, перечеркнув огромную страну.
Своя, родная душе власть у народа всегда ассоциируется с солнцем. Князя Владимира звали Красное Солнышко. Здесь луна—власть навязанных ценностей, « Музыка одна-купи, купи, купи.» Чужое душе общество потребителей, увы, вовсе не доброжелательных и отнюдь не довольных своей судьбой:
Куда ни поверни — растерянное, злое.
Кого ни позови — туманное « терпи».
Терпят от бессилия чужое, навязанное. Кто скрывается за лунной властью, затмившей свою, солнечную? Америка, мировой империализм, ещё кто-то и что-то? Не сам ли Сатана? Вот на такие тревожные раздумья наводит стихотворение.
Следующий урбанистический сон о столице, наконец, светлый. В ставшем, казалось, чужим городе поэтесса, наконец, узнаёт своё, родное и говорит:
Москва, среди своих гостей
Ты всё же «русская душою».
Есть ещё в столице «жар любви», есть способность протянуть руку помощи и увидеть хорошее в каждом человеке:
Москва не знает рубежей.
Ей равно дорог каждый встречный.
Елена Сапрыкина способна найти духовность и в урбанистическом пространстве, и в живой природе:
Какая стройная душа
У этой пихтовой аллеи.
Она чувствует своё родство с живой природой, видит в нём благую весть о бессмертии.
Я шла по мягкому ковру,
Как по игольчатому чуду.
И мне казалось — не умру,
А встану в облачную груду.
Природа говорит человеку о его миссии — любить. « Дрожат листвы оранжевые осы», « жалят осы золотые», напоминая, что всё на земле преходяще. Лес для Елены Сапрыкиной звучит музыкой. Когда-то пифагорейцам вся вселенная представлялась большим мировым оркестром, потому что они считали, что небесные тела движутся вокруг центра мира Гастии с разной скоростью и издают звуки. И у Елены Сапрыкиной :
Мелодией негромкой
Морозный день воскрес.
Вдали, над нотным станом,
Склонились дерева.
Или:
Кругом сирень—цветущий джаз.
Стихи поэтессы музыкальные. В них есть полёт и размах:
Когда просили исцеленья,
И крест несли,
И были жаркие моленья
В земной пыли(…)
А жизнь земная нам грозила
Издалека
Спасала нас Господня сила,
Его рука.
Бог даёт Елене спасение и дар оригинального мировидения. Вьюгу поэтесса представляет как снежный шторм в море, где плывут в домах-кораблях люди: «волною в окна бьётся снегопад, на палубе кружится, не унять, бродяга-снег». Но и всё же впереди «весна, большая, словно океан». Быть может, она растопит лёд человеческих отношений?
Будет ещё весна,
Будет ещё Россия, — оптимистично пишет Елена Сапрыкина.
И вот уже « цветёт черёмуха, и плещется душа в её волнах, как в перьях Серафима», а в печальном городском пейзаже появляется, как во времена потопа перед кораблём Ноя, белый голубь, а с ним надежда на победу Бога, воскрешенье и мольба:
Возьми меня под купол синий,
Хотя б мой голос воскреси!
Образу потопа сопутствует вновь образ штормов, но на этот раз политизированный — « шторма Руси». Шторм—бедствие, много штормов—много бедствий, Россия объята бедами, как корабль Ноя, плывёт она по морю или океану несчастий, и надеется, что Бог поможет ей не утонуть. Быть может, спастись можно, внушив людям, в том числе и иноземцам, свою правоту? Эти мысли приходят на ум, когда читаешь метафорические строки Елены Сапрыкиной:
Троллейбус—бычья голова,
И похищение Европы.
Может быть, россиянам надо похитить Европу у Америки, перетянуть на свою сторону, привить своё правильное, истинное православное мировоззрение, а не мысли о глоболизации и американской мечте? Как сложатся сегодня отношения России и Европы, вероятно, знает один только Всевышний.
В стихах Елены Сапрыкиной много обращений к Богу, воспоминанием о нём, это именно русское православие с атрибутами жизни могучих когда-то славян:
О, мой посеребрённый витязь!
Заснеженный высокий храм.
Витязь—древнерусский воин, богатырь. Некоторые учёные «А. Брюкнер, К. Махек и Х. Шустер-Шевц по хронологическим и фонетическим причинам считают слово исконно-славянским. Последний исследователь выводит слово, как древнее обозначение «конного воина», из слав. *vitь «добыча, трофей», ст.-слав. възвить «польза, выгода, прибыль, барыш»» https://ru.wikipedia.org/wiki/
В книге Елены Сапрыкиной сам подбор слов, не заимствованных из других языков, очень ценен. Витязь, Светоград, кудель, сказочные Калинов мост, игла Кощея. Стихи— это кладезь национальной словесности. Сегодня она, как и родные поля, в запустенье.
Образ пустых пашен, поэтических и реальных, в которых« не странника, ни зверя, ни золотого шума тракторов», печалит сердце поэтессы. Но она верит и в силу народную, и во всю многовековую истории Руси, которая ведёт нас к лучшей жизни:
Взойдёт, взойдёт разбуженное солнце,
Вернётся странник в русские поля,
И нам помогут веры веретёнце,
И двадцать башень древнего Кремля.
Воспоминание о героическом прошлом народа, о победах должно даровать современным россиянам силу в борьбе с испытаниями:
Русские идут.. Они врагов испепеляют взглядом.
Внушают страх их дерзкие броски.
Они идут командовать парадом.
Так было в Великую Отечественную войну, так будет, если снова России бросят вызов, военный, экономический, политический.
Генетическая память, память рода, память историческая, бессмертный полк героев-всё это поможет народу выстоять внушают читателю стихи Елены Сапрыкиной. От лунного царства строки её движутся к царству солнечному. Но путь этот сегодня не прост. Прошла Великая Отечественная война, а гражданская война на Украине идёт:
И горят дома под градом.
Только правда не горит.
Правда в дружбе, во взаимопомощи, в понимании.
Я люблю народ Донбасса.
Он меня от пуль укрыл, —
пишет поэтесса, подчёркивая не только героизм людей, сопротивляющихся новому фашистко-бандитскому режиму, но кровную связь России и окружающих её земель, напоминая нам слова английского поэта и проповедника Джона Дона « По ком бы ни звонил колокол, он звонит и по тебе». Историческая память хранит времена, когда был могучий Советский Союз, все его народы жили в мире, помогали друг другу строить, пахать и сеять, а не воевать. Знает ли сейчас новое поколение, что дружно всё-таки жили пятнадцать республик:
РСФСР, Украинская ССР, Белорусская ССР, Узбекская ССР, Казахская ССР,
Грузинская ССР, Азербайджанская ССР, Литовская ССР, Молдавская ССР,
Латвийская ССР, Киргизская ССР, Таджикская ССР, Армянская ССР,
Туркменская ССР, Эстонская ССР...
В составе Советского Союза была Белорусская республика, ныне отдельная страна Белоруссия. Ей посвящено немало стихов поэтессы, имеющей белорусские корни, от которых « пошла синеокая поросль». Возникновение человека, растения, животного, мысли, чувства, стихотворения — всё это это на самом деле таинство, промысел божий. Сначала появляется образ в идеальном мире, сознании Бога, человека. Так пишут философы-идеалисты, так чувствуют поэты. Поэтесса ярко, выпукло, образно показывает в стихах чудо рождения живого существа как реализации идеи Бога.
Раскололся небесный кристалл,
И по льду побежал жеребёнок.
Сегодня все чудеса всё чаще становятся объяснимы наукой. В век НТР и компьютерных технологий уже и дети, смотря кино, не верят ни в ангела, ни в чёрта, понимая, что изображения на экране созданы человеком при помощи разных программ. Но на самом деле наука отнюдь не убивает религию, хотя это понимают не все. Поэзия — это тоже своеобразная религия, вера в то, что мир полон чудес, любви, красоты, гармонии, что добро победит зло, а словом можно заклинать судьбу и пространство; вера в то, что у живых существ есть души, ум и совесть. Она необходима людям, чтобы выжить, спасти душу, не превратиться в биороботов, отнимающих друг у друга кусок хлеба, территорию и саму жизнь. Книга Елены Сапрыкиной «Урбанистические сны» заканчивается строками, в которых, на мой взгляд, содержится скрытый вызов техногенной цивилизации:
Когда кричит крылатая ракета,
От горизонта рассекая высь,
Мне странно, что живут ещё поэты,
Ещё поэты не перевелись.
Ирина Иванова, к. ф. н., член СП России.