Снова задираю голову вверх, шею почти сворачивая.
Зачем-то Небу нужна моя кровь, от скачек сердечных горячая,
О причинах спутанности этих гоночных трасс Оно постоянно умалчивает:
Почему предложение быть по горло в чьих-то руках кажется мне заманчивым?
Ежовые рукавицы старших давно валяются по углам, окровавленные,
Без аппарата жизнеобеспечения надежды безнадежно оставлены,
Я в сижу в ванне, под ледяною поверхностью мысли, печаль с тоскою подавлены,
Под кожей прячется тундра, тропическим лесом и пустыней разбавленная.
Я люблю ураганы, когда, ревя, ветер перестает напоминать твои вздохи,
Вопреки прочитанным сказкам, убеждаюсь в том, что серые волки не так уж и плохи,
Слежу за пластикой кобры, забываясь, в какой нахожусь секунде или эпохе.
Боже, как умудрился ты дать этот третий глаз такой вот пройдохе.
По пальцам пересчитать ночи без ряби в мозгах, без приступов разбрызганных красок,
Одному твоему касанию здесь удастся пространство в сне моем размазать,
Где мы греемся, связав друг друга друг другом около костра облитых духами масок,
Где Небо покойно, а мои милые бесы строят нам безглазые, смешные гримасы.