Галине Артуровне Бениславской посвящается
Он Гале предназначен был супругом,
И стали бесполезны все слова.
У той, что быть должна сестрой и другом,
Он на глазах другую целовал.
Зачем? За что? Не ангел ли хранитель
Она ему ниспослана была.
Но он её прогнал, её обидел.
Вот так мы бьём с похмелья зеркала.
Он к Айседоре ездил за три моря,
Заокеанская его сманила дрянь,
Но там, за морем, было по три горя,
И сын твой плакал по тебе, Рязань.
Потом и Миклашевская Августа
Холодный свет свой на него лила.
С любовью у тебя, поэт, не густо,
А Галя всё ждала, ждала, ждала…
И дождалась. Там, на краю могилы
Декабрьской стынью стыли купола.
И, тихо прошептав: «Серёжа, милый»
Она к нему на цыпочках сошла…