Презренье разлито в воздухе,
Стережёт за поворотом каждым,
Грязь, духота, зловоние,
Хамство лакеев продажных.
Даже льстят когда, хамоваты,
Даже когда ты им нужен,
Интонация, взгляды вещают -
В этом обществе вечно недужен,
Боль'но, проказой заражённое -
К живому всему презрением.
Ненависть стала нормой,
Опущены до омерзения.
Большинство и не замечают,
Что на каждом шагу оскорбляют.
Система вся такова.
Пострадавшего "поощряют"
Подачкой в сочетании с пинком
(Не могут без того - привычка).
Дурак и рад, и ходит гоголем,
К новым готовый 'тычкам.
Кажется, им не хватает
(Так приучены, вишь, с пелен.)
Затрещин и зуботычин - для мазохистов кайф.
Удалось им перерожденье
В нечто с человеком схожее,
Запуганно-изворотливое,
Скользко-холодное - уж,
Хитро-отвратно-беспомощное.
Для всего живого оскорбление
Эта 'проклятая часть суши.
Нет места. И отвращение
Вызывают здесь все живущие.
Иностранцы приезжают для экзотики,
Как в саванну иль дикий лес,
Дикарей рассмотреть чтобы
И отведать местных чудес.
Балету, к примеру, в Большом,
На костях, кро'ви шедевры зрить,
Только для них припасённые -
Не стыдно в гости пригласить.
Ещё красоты дивные природы
И ширь необозримого пространства,
Что, как наркоз, на время усыпляют.
Наяву от них грезят долго.
Пробуждение неотвратимо.
Три выхода - залиться водкой,
Бежать, куда глаза глядят вестимо,
И третий - стать обычным идиотом.
Присказка их любимая,
Скушно мол там, за границей.
Да, "веселия" здесь через край,
В аду ведь некогда скучать.
Есть надежда на возрождение,
Корень всё же силён,
Но прорасти не в силах поколения -
Внешние силы тлетворны.