Не уймётся надорванный нерв,
занимая натруженный мозг,
тратя умственной силы резерв,
растопив подозрения воск.
Разошёлся сомнения червь,
приобрёл бриолиновый лоск.
И по правилам странной игры,
помня выводы всех теорем,
что, как водится, очень стары',
я построил полсотни систем,
извлекая из мозга коры
уравнения внешних проблем.
Вот и время настало опять,
где совсем забываю о сне,
где себя продолжаю терзать
размышленьем в ночной тишине.
Зря старалась большая кровать,
предлагая условия мне.
Приложив титанический труд,
я узнал человеческий сорт
и рисую словесный этюд,
разбираю по нотам аккорд.
Неуёмные мысли снуют,
замышляя ещё натюморт.
До рассвета осталось чуть-чуть.
До рассвета остался лишь миг,
чтоб принять неизбежности суть,
чтоб понять изощрённость интриг,
прошлых мыслей канву зачеркнуть,
занося в черновик... В черновик...
Измышлений глубоких река
унесла умозрительный сон.
Колебанием волн ветерка,
как всегда, приоткрытый балкон
мне проветрит сознанье слегка,
подтвердив колебаний закон.