Герой несостоявшейся войны
жуёт мундштук потухшей папиросы,
ещё не заслуживший тишины,
пока он только задаёт вопросы.
Не заглушивший грудью пулемёт,
он сам ещё не знает, где и в чём он...
Поэтому он кашляет и пьёт
горчащий кофе с миной обречённой.
Герой несостоявшейся войны,
он видит сны, где он за всё в ответе,
где дети - неродившиеся дети -
играют в поле летней тишины.
Где убирают рожь отец и брат,
ещё не чуя пороха с разрывов,
где впитывает солнце виноград
и синевою отливают сливы.
Герой несостоявшейся войны
по вечерам включает телевизор
и водку дует в предвкушенье криза
гипертонии выжатой страны.
Он терпеливо ждёт своей звезды -
посвищет ли она или поманит -
войну вести удобней на диване,
и старый конь не портит борозды.
Герой несостоявшейся войны
не думает о боли или смерти.
К нему принять грамм пятьдесят «от сердца»
приходит друг - сосед из-за стены.
И, норму перебрав свою раз в семь -
семь - славное число - они с соседом
заменят пыл войны на пыл беседы,
покуда их не развезёт совсем.
Потом он будет спать, и сны опять
придут его тревожить голосами
не ставших дочерьми и сыновьями,
но каинова не на нём печать.
Он будет утешать себя, грустя,
что «так у всех», все - люди, всем «не чуждо»
ещё «не искушай меня без нужды»,
и что мечтать - ведь муж , а не дитя.
И так, сопя под боком у жены,
теряя время, да и не имея,
герой несостоявшейся войны
однажды от инсульта онемеет,
и будут дни-минуты сочтены,
и он уйдёт без шума и без пыли,
герой несостоявшейся войны,
несчастный ангел, не обретший крылья…