Я всё о том, что можно не писать,
Раскинувшись чертой перил и лестниц.
Чернилами запятнана тетрадь.
Писал поэт и не повесясь,
Он не выдумывал слова из пепла,
Не вдохновлялся Расселом, Руссо.
Его недуг проказный – лепра
От шеи целовал и до носок.
От ржавчины рассыпались перила,
В том доме, где недавно жил поэт.
А на листах его царила
Судьба обугленных планет.
Не возвращают мир из комы,
Не возвращают в мир людей.
Творенье – свет, но не икона,
Творенье – солнце и злодей.