Дозволил мне прораб убрать кусок стены –
Пространства подарил полметра мне, и споро
Я вынес кирпичи, но стали вдруг слышны
Чужие голоса, чужие разговоры.
Часа четыре я пилил, сверлил и клал,
А там, за стенкой шла невидимая драма,
Из действующих лиц был Он, была Она,
И всяк из них своё доказывал упрямо.
Сюжет из тех ещё… Понятно, почему
Забита ими жизнь, полна литература.
Я как любой мужик сочувствовал Ему
И, слушать подустав, Ей вслух ответил: «Дура!»
Я в тот момент кончал крепить «Звукоизол»,
Но выслушать успел сквозь твердь гипсокартона
И женственное «хам!», и грубое «козёл!»,
И матерный посыл суровым баритоном.
Нам личное важней, нам дорог свой футляр,
Отдельное жильё не есть предмет для спора.
Но как не вспомнить тут: общенье – божий дар,
Код разума и одр, дорога и опора.
А мы тот божий дар всё тщимся испытать
На стойкость, на разрыв, намерено, случайно…
Особенно, когда руками не достать,
И это иногда так глупо и печально.