Лето придёт, поздно ли, рано,
Мужчины с тростями, праздные,
С зонтами – дамы,
Девочки с куклами разными.
Скучный пейзаж с одинокими, парами,
Ярким букетом цветов
Станет, паросским засыпанный мрамором,
Как и сейчас городок.
Под фиолетовой тяжестью вскоре
Будут покачиваться сирени,
Пчёлам захочется тех же мелодий,
Что праотцы их гудели,
Дикий шиповник красней на болоте,
Астры – на склонах,
На горечавке – сплошные оборки,
Не поменялись фасоны.
Лето покамест свои чудеса
Снова не сложит, как платье,
Словно священник убрал образа
По завершеньи причастья.
Emily Dickinson
342
It will be Summer – eventually.
Ladies – with parasols –
Sauntering Gentlemen – with Canes –
And little Girls – with Dolls –
Will tint the pallid landscape –
As 'twere a bright Bouquet –
Thro' drifted deep, in Parian –
The Village lies – today –
The Lilacs – bending many a year –
Will sway with purple load –
The Bees – will not despise the tune –
Their Forefathers – have hummed –
The Wild Rose – redden in the Bog –
The Aster – on the Hill
Her everlasting fashion – set –
And Covenant Gentians – frill –
Till Summer folds her miracle –
As Women – do – their Gown –
Or Priests – adjust the Symbols –
When Sacrament – is done –
Юрий Сквирский
Лето придет рано или поздно.
Дамы - с зонтами,
Праздные джентльмены - с тростями,
И маленькие девочки - с куклами
Будут расцвечивать скучный пейзаж,
Словно яркий букет,
Занесенный паросским мрамором,/Сквозь поверхность, занесенную толстым слоем паросского мрамора,
В который городок погружен сегодня.
Сирень, изгибающаяся уже много лет,
Будет покачиваться под тяжестью пурпурной ноши.
Пчелы перестанут гнушаться/снизойдут до мелодий,
Которые напевали их предки,
Шиповник/дикая роза будет краснеть на болоте,
Астры - на холме,
Их несменяемый фасон уже примет надлежащий вид,
А верная горечавка будет украшать себя оборками,
Пока лето не свернет свое чудо,
Как женщины складывают свое платье
Или священники - образы
После окончания причастия.