На полотне среди неба морского
я проявляюсь из хрома и стали.
В свете моём обретённая доля –
символ мысли и вечных скитаний.
В блеске зеркал цепенеющей плоти –
длинная линия яростных всплесков,
я возвращаюсь к живительной ноте –
я умираю и снова воскресну,
в шёпоте снега перед закатом,
в звоне ручьёв, напоивших глину,
в песне солнца тенью распятой
я воскресаю и снова сгину.
Выстрелом страсти вдоль горизонта
небо родное лучом пробиваю,
солнце смеётся громко и звонко
многоголосьем птичьего рая.