Небо как – то вдруг неожиданно покрылось серыми бесконечными тучами. Где это солнышко, которое так ярко светило? И теперь даже, когда оно с таким усердием протискивалось сквозь бесконечное скопление этих многочисленных туч, неизвестно откуда пришедших и именно в сентябрьское небо, оно светило, но уже не грело. «Наверное, чтобы показаться сюда, наружу, оно растрачивало все свои последние силы»- думал Мишка, сидя у окна на уроке географии.
А между тем, Нина Семёновна, что – то усердно рассказывала, расчерчивая своей огромной деревянной указкой по карте. Карта висела на доске. И Нина Семёновна уже из последних сил, видать, выбилась, пытаясь с таким энтузиазмом донести до класса все свои силы и энергию. Но класс, похоже, весь был ещё на летних каникулах, там, где в памяти, остались их детские шалости и такие весёлые тёплые деньки…
Больше всего Нину Семёновну раздражало то, что когда она, вкладывая всю свою любовь и все знания в предмет, пыталась это донести до тех школьников, которые вот так безо всякого, сидели и пялились в окно. Как будто там, по ту сторону учебного класса, было на много интереснее, чем то, что она тут пытается донести своим оболтусам. Глядя, в свою очередь, на Нину Семёновну, можно было подумать, что эта её не интересная почему – то для ребят география – прямо – таки самый главный предмет на свете! И так, наверняка думали вот такие противные ученики, которые не прикрыто показывая своё пренебрежение к её любимой географии, смели игнорировать все её старания! Конечно же, она этого так просто не оставит. «Вот я тебя сейчас же подловлю! – позлорадствовала Нина Семёновна, окликая Мишку по фамилии и в повелительном тоне требуя от него, сию же минуту повторить то, что она только что сказала. Со стороны это выглядело так, что кое –кто сейчас таки поплатится – за невнимательность. Даже складывалось такое впечатление, что у Нины Семёновны чесались руки,- поставить большую жирную двойку в Мишкин дневник. Петька Ивашов даже представил Нину Семёновну в боевом раскрасе Чинганчгука, вышедшем на тропу войны, который вместо тамогавка цивилизованно держал в правой руке несуразно длиннющую деревянную указку.
Казалось, класс, сходил с ума от нетерпения, чья же возьмёт?
«Эх, жаль – подумал, вздохнув, Петька, -что нельзя делать ставки!..» И он мысленно представил, как половина класса кинулась бы в сторону Мишки – из солидарности, а другая половина, стало быть- метнулась бы в сторону Чинганчгука – Нины Семёновны, -это скорее всего из страха получить большую жирную двойку… Петька, подумал, и решил, что он, всё – таки сделал бы «ставку на Мишку». Ведь Мишка был его другом, и поэтому Петька не хотел бы огорчать Мишаню.
А между тем, Мишаня ничуть не растерялся, он медленно, как показалось Петьке, в кино замедленного действия, поднялся и повторил последнее предложение Нины Семёновны. Петька так очумел, что хотел следом вскочить и зааплодировать Мишане, как будто Петька и в самом деле выиграл свою ставку!
Удивилась вместе с Петькой и Нина Семёновна, её очки, казалось, взлетели вверх вместе с её выпученными от неожиданности глазами. Пришлось вместо большой и жирной двойки в Мишкином дневнике похвалить Мишку и она с восхищением назвала его вундеркиндом.
Так ведь и Мишка тоже был не промах. Чем бы он не занимался на уроке, мечтал или разговаривал, он всегда держал наготове «дежурное» ухо, что бы всегда можно было подстраховаться от непредвиденных ситуаций. Теперь, конечно же, Нина Семёновна не будет выступать в роли дерзкого «Последнего змея» - предводителя индейцев. За что Петька ещё больше зауважал своего товарища. Конечно же, Петькины мысли никто не мог почесть, но уже за то, что перед одноклассником у Петьки совесть чиста –так и Петька сам себя за это уважал тоже!
===
Фото из интернета.