Меж плодородных берегов
Кубань бурлящая бежит.
В распадке, между двух холмов,
Станица вдоль реки лежит.
На благодатные места,
В те годы обращали взор,
Непочитатели Христа,
Лихой народ Кавказских гор.
В станице издавна всегда
В почете был совместный труд.
Коль приходила с гор беда,
Для боя строили редут.
Обороняли все подряд:
Детей и жен, добро и дом.
Казак повенчан, говорят,
С конем и ветром, да клинком.
Бывало, погибал в бою
Лихой, какой ни будь казак,
Но ни когда он честь свою
Не отдавал за просто так.
Не раз, по зимним вечерам,
Когда курень людьми набит,
Подставив бок степным ветрам,
Как улей песнями гудит.
«Течет время словно речка,
Год покажется за час.
Человек горит, как свечка,
Ветер дунул, он погас».
…
Воды немало унесла
Кубань – река с тех давних лет.
Камней могильных несть числа,
Времен оставили тех след.
Октябрь, в семнадцатом году,
В стране народы примирил
И, чтобы прекратить вражду,
Хватило мудрости и сил.
Не стал, как образ жития,
Казачий мир существовать,
Про них, в заботах бытия,
Лишь в песнях стали напевать.
Сравнялся меж собой народ,
Заботою единой жил.
Великих дел водоворот
Людские души захватил.
Магнитку строить, Днепрогэс,
Семьею дружною взялись.
Растили хлеб, валили лес,
Так приходил социализм.
…
Июньским утром тишину,
Динамиков встревожил хор,
От севера, всех на войну,
Подняли до Кавказских гор.
И устоял народ, сломал
Хребет проклятому врагу.
Стояли насмерть стар и мал,
На каждом бил врага шагу.
С тех пор полсотни лет прошло
Страна из пепла поднялась,
Но, вот уж так произошло,
Война в Чечне вдруг началась.
Кому понадобилось вновь
Россию к хаосу вернуть,
Чтоб снова проливалась кровь
И горя мог народ хлебнуть.
А, между тем, по хуторам,
Станицам, смыслу вопреки,
Порисоваться мастерам,
Приспело время в казаки.
Оделись в форменный наряд,
На грудь повесили кресты,
На сходках «любо» говорят,
У всех плетеные хлысты.
Смешны, как петухи блестят,
Назначили друг другу чин,
Погоны звезды золотят,
Без толку, да велик почин.
*
На кладбище ветер свищет,
Холод адский и мороз.
На кладбище призрак рыщет,
Тщетно ищет свой погост.
Из разверзнутой могилы
Ночью слышен жуткий стон,
Стынет кровь, уходят силы,
Сердце сковывает он.
*
Прошел в станице, как-то слух,
Что, дескать, батюшка решил
Построить церковь и округ
О том поведать поспешил.
Тут казачки собрали сход,
Вплотную обсуждать взялись,
Чтоб удивить честной народ,
За дело сразу принялись.
И в тот же день, три молодца,
Казаки, ну, просто пламень,
Изрядно влив в себя винца,
Привезли могильный камень.
Установлен каменище,
Где под церковь место было
И осталась на кладбище
Оскверненная могила.
Средь народа возбужденье,
Место новое избрали,
А в станице приведенья
Появляться часто стали.
Ввечеру, коли придется
Мимо камня проходить,
Глядь – над ним голубка вьется,
Иль, нахохлившись, сидит.
Часто видят атамана
Ровно в полночь, при луне,
Будто соткан из тумана,
Едет к камню на коне.
Не разборчиво бурчанье,
Будто за собой зовет,
Словно, ветра завыванье,
Песнь забытую поет.
И начались пересуды,
Правду молвят или врут,
Беды вроде все отсюда,
Люди, словно мухи, мрут.
Бабы, так с особым страхом,
Обсуждают, сбившись в круг,
Дескать, к тем троим казакам,
В гости ночью ходит труп.
*
На кладбище филин свищет,
Светит полная луна.
Тени мертвых снова рыщут,
Смрада катится волна.
Отовсюду слышны стоны,
Дикий хохот, жуткий вой,
Разорвав деревьев кроны,
Гроб летает сам собой.
Атаман казачий – призрак
Строит толпы мертвецов,
На станицу, верный признак,
Хочет повести юнцов.
Но, вот утренней зарею,
Освещается восток,
Все затихло, лишь порою,
На ветру шуршит листок.
*
Так прошло почти все лето,
Но, вот в августе наверно,
Под конец, пожалуй, где-то
И случилась эта скверна.
В этот день не предвещалось
Неожиданностей вроде,
Но, как будто намечалось,
Что-то странное в природе.
Тишина вдруг навалилась,
Пташек звонких, стихли трели
И трава не колосилась,
И стрекозы не летели.
Будто из последней мочи,
Вся природа притаилась,
А на небо, ближе к ночи,
Туча черная явилась.
Ну, а в поздний, темный вечер
Сразу все зашевелилось,
Над землей пронесся ветер,
В ад кромешный превратилось.
Небо в тучах и светилось,
Молний сполохи блистали,
Гром гремел и пыль кружилась,
Словно демоны летали.
Ровно в полночь, на мгновенье,
Стихло все. И над кладбищем,
Петуха вдруг громко пенье
Раздалось. И снова свищет.
Будто не земная сила,
Что-то страшное творит.
Вдруг, вокруг все озарило,
Смотрят, кладбище горит.
Языки огня взлетают,
В бешеном порыве мчатся.
В чреве пламя пропадает
Все, что может повстречаться.
Слышны стоны, гулкий рокот,
Треск пожара и стенанья,
Вдруг разнесся дикий хохот
На большое расстоянье.
Коль внимательно всмотревшись,
Можно было б видеть просто,
Тени мертвых, оперевшись,
Возле каждого погоста.
…
День пришел на смену ночи,
Ярко солнышко сияло,
Цикадель в траве стрекочет,
Сотни птиц защебетало.
Утром стали на кладбище,
Выгнав во поле скотину,
Приходить. На пепелище
Видят странную картину.
Все черно от пепла было,
Вовсе зелени не стало,
Только не одна могила
От огня не пострадала.
А в станице, мрачный камень,
В ночь неведомая сила,
То ли ветер, то ли пламень,
В миг в песок оборотила.
Жизнь пошла обычным ладом,
Приведенья все пропали.
Жил народ, казаки рядом,
Только поскромнее стали.
Церковь батюшка построил,
Всей станицей помогали.
В храме том приход утроил,
Веру в Бога прославляли!
05.02.02 г.