Тела и души застыли
В немом крике совесть
Чиста, и глуше сцедили
Мою мимолетную гордость.
Дождь тяжкий был слеп,
Зная мучения грома,
Смеясь, предлагал хлеб,
Слушая стоны Нерона.
Желая быть в вечности,
Отпустил меня в горе,
И время в нечеловечности
(постой),
А можно, уйду я к Авроре?