я построю поэтам ковчег: каждой строчки – по паре,
каждой рифме – попутчик и каждому слову – певец…
где-то падает медленный снег, хвалит сладкую дыню татарин,
лето плачется в тучи, пастух собирает овец…
за спиною – рюкзак, еще дальше – соленые волны,
на вершине Медведя-горы без прописки живут облака…
равнодушно встречает вокзал, без эмоций проводит… но пОлно –
безголосы стихи до поры и бескрылы пока…
бесполезны всенощные споры и шорох за печкой,
где в убежище верит наивно народный сверчок…
эта зыбкая точка опоры, горячие речи:
приходилось уже коллективно – огнём и мечом…
длится каменный век, уж который по счёту?! создатель
слово «вечность» опять набирает нетвердой рукой.
я не верю в эфир без помех, что под маской героя предатель
никогда не скрывается, «ять» без сраженья ушла на покой…
я не верю… и бревнышко к брёвнышку ценною ношей
собираю изученный вдоль /поперёк алфавит.
выпить лето до донышка, рухнуть – волнением скошен,
это страшно, когда у поэта внутри не болит.
или странно… медпункт на ковчеге – пустая затея,
ни к чему чёрно-белый покой, где молчанье кладут на весы.
…а поэты, как птицы, на юг, взявшись за руки, улетели,
и господь помахал им рукой, улыбаясь в седые усы…