Над замерзшей зеркальной поверхностью белоснежного дикого озера пролетает безликая бабочка, слыша в воздухе разные шёпоты.
Небо шепчет: одумайся, милая! Завещала природа суровая, никогда не родится подснежника, что мог стать тебе крайним пристанищем. Опустись же на лед этот каменный, отражающий неба сумятицу, крылья только замерзнут, и сразу же, прилетай к нам, богиня небесная!
Ветер шепчет: послушай дыхание! Направляю тебя я к заброшенной, будто вымершей линии берега, где почти распустился в туманности тот весенний заливистый колокол, что тебя уже ждет с нетерпением.
Шепчет озеро: брось эти поиски! Спит природа в лесах исполинистых, дикий зверь притаился за соснами в ожидании новой трагедии. Нет здесь даже подобия странности, прорастающей в мартовской пустоши. Примут воды тебя с деликатностью, пусть и всем лед жестоким покажется.
А пока она слышала шепоты, за загадочной дымкой глубокою показалась и линия берега, и трава точно в рост человеческий. А за ней, будто с неба осколками проросли так пронзительно тонкие, неокрепшие души весенние, лепестками дорогу покрывшие.
И осталась уставшая бабочка в этом райском саду неприкаянном, где нога не ступала прохожего, где еще не слышны крики птичие. А когда наступила весенняя бездорожная тихая оттепель, под кустом обнаружили бабочку в одеяле седого подснежника.