Две недопитых чашки на столе,
в кофейной луже - трупик сигареты,
и поцелуй помадный на стекле
дешёвой чашки из вокзального буфета.
Вечерний сумрак бродит по углам,
гудок протяжный рвёт стальные струны
и время всё разделит пополам
меж мудрым Я и между Я безумным.
В стакане скотч, шотландский горлодёр,
не из элитных, но пришёлся кстати.
Сыграл, как мог, финальный акт и всё,
пустая сцена, гаснет свет и хватит…
А предрассветный влажный, серый час,
он не для нас с тобой, он не для нас.