Ein Portrait des Unbekannten in Louvre
Sind seine Augen unterirdische Gewsaesser,
Von Koenigen verlassenen Gemaecher,
Gebrandmarkt durch das Mal der schlimmsten Laster,
Er redet nie vom Gott und hoeheren Maechte
Sein Mund ist eine purpurrote Wunde
Von scharfer Klinge, einst durchtraenkt mit Todesgiften
So traurig und so frueh verstummet —
Er ruft ihn zu den unbekannten Luesten
Sind seine Haende weiss wie Mondesmarmor,
Belegt mit einem ungeloesten Fluche
Liebkosten haben sie die schoensten Hexen
Und kannten einst das Blut der Kruzifixe
Er hatte dieses seltne Los gezogen —
Ein Traum sein fuer den Poet und Moerder
Ein blutiger Komet, vielleicht, geflogen
An jenem Tag, als er geboren wurde
Tief in der ewig- trauernden Seele
Will er den Kummer und Verdruss verbergen
Er tauscht um keine Eden auf der Erde
Erinn’rungen, die nie verblassen werden
Er ist erbost, dennoch kein Gotteslaest’rer
Ist z;rtlich seine sanfte, weisse Haut
Er kann vielleicht noch lachen oder laecheln,
Doch weinen- kann er nicht, so sehr er’s braucht
Портрет мужчины
Его глаза — подземные озера,
Покинутые царские чертоги.
Отмечен знаком высшего позора,
Он никогда не говорит о Боге.
Его уста — пурпуровая рана
От лезвия, пропитанного ядом.
Печальные, сомкнувшиеся рано,
Они зовут к непознанным усладам.
И руки — бледный мрамор полнолуний,
В них ужасы неснятого проклятья,
Они ласкали девушек-колдуний
И ведали кровавые распятья.
Ему в веках достался странный жребий —
Служить мечтой убийцы и поэта,
Быть может, как родился он — на небе
Кровавая растаяла комета.
В его душе столетние обиды,
В его душе печали без названья.
На все сады Мадонны и Киприды
Не променяет он воспоминанья.
Он злобен, но не злобой святотатца,
И нежен цвет его атласной кожи.
Он может улыбаться и смеяться,
Но плакать… плакать больше он не может.